– Если хочет – проснется.

– Мы прибываем к конечной станции назначения… – жарко и страшно зашептала проводница в лицо Кеннету.

Ее разрисованное красными и белыми красками лицо опускалось все ниже, клоунская улыбка растягивалась шире, и за толстыми губами показался ярко-оранжевый кольчатый язык.

– Мать твою! – выдохнул Кеннет и вжался в угол. Колеса застучали сильнее, поезд неистово раскачивался. – Оставь меня… оставь меня…

– Судороги, – рассудительно сказал тот, кто сидел у окна.

– Станция назначения: Синий Лед. Синий Лед.

Проводница выпустила из рукавов форменного пиджака пару липких, покрытых живыми волосками щупалец.

– Сука! – заорал Кеннет и схватился за одно из них. – Лапы тебе вырвать?! Я не боюсь! Я не бездомный! Я имею право здесь ехать!

Поезд опрокинулся с легким звоном. Проводница растаяла, успев, впрочем, загнать в глотку Кеннету толстый мерзкий язык, от которого неудержимо затошнило и трудно стало дышать.

Солнце вспыхнуло ярким белым светом, а попутчики встали и подошли ближе, склонились над Кеннетом и стали походить на самих себя, а не на черные бумажные силуэты.

– Доброе утро, – сказал Карага. – Хорошо спалось? Я надеюсь, что ты спал, а не рыдал на груди ангелов в загробном мире, потому что Эвилу нужен выспавшийся боец, а не слезливый святоша. За святошу не дадут ни цента. Эвил, вытащи у него трубку из горла, он еле дышит, и расстегни ремни, пусть парень разомнется.

Эвил слегка придавил горло Кеннета, вытянул трубку и с грохотом свалил ее в блестящий таз. Карага отодвинул таз ногой и с интересом приподнял руку Кеннета. Взглядом он указал Эвилу на грубый белый шрам, появившийся поверх остальных, и Эвил выразительно пожал плечами.

– На мне все заживет, – раздельно и с ненавистью прохрипел Кеннет. – Пробуй сколько влезет, но ничего не получится. Тебе меня не покалечить, а вот я тебя покалечу, как только дотянусь.

Карага боком привалился к стеклянному хрупкому шкафчику и рассмеялся.

– Отойди от стекла, – сказал Эвил, продолжая расстегивать ремни на руках Кеннета. – Там стоят редкие реагенты.

– Какой парень! – выкрикнул Карага, хлопая Эвила по плечу.

– Шкаф! – зло предупредил Эвил.

– Да не трогаю я твой шкаф… Ты посмотри, какой отличный парень! Назови его Кровавые Челюсти и отправь на бои бездомных. Там его быстро прикончат, но будет хоть какая-то польза. Глянь-ка сюда, Кенни, – и Карага сдернул простыню с тела Юги, – это твоя предшественница, девочка тоже много грозилась и так утомилась, что прилегла отдохнуть, сняв крышку черепа, чтобы не мешался. Нравится?

Эвил с любопытством взглянул на Карагу. Он знал, что от хобби приятно сносит крышу, но не думал, что Карага так легко поддастся влиянию.

– Почему ты до сих пор не убрал ее тело? – вдруг спросил Карага, замерев с простыней в руке.

– Я ее разберу, если ты не против.

– Ага, – ответил Карага, снова накрыл тело Юги и повернулся к Кеннету. – Вставай, – коротко приказал он.

Кеннет медленно поднялся, сцепив зубы и преодолев онемение тела.

– Я тебе не садист, запомни это. Я не такой, как Эвил, – глухо сказал Карага. – Я… устал, что ли. Да, пожалуй, устал.

Глаза его, зелено-желтые, неприятно и жестко блестели. Глаза аллигатора, упустившего антилопу и опускающегося в илистые глубины разочарованным и голодным.

Карага вышел, разом потеряв интерес к Кеннету и его дальнейшей судьбе. Эвил хмыкнул и присел на круглый винтовой табурет.

– Крэйт ощутил на себе влияние хобби, – сказал он задумчиво. – Не могу утверждать, но полагаю, что на его месте любой бы потерял голову. Это так привлекательно – запугивать маленьких злобных мальчиков.

– Кто эта баба на самом деле? – прохрипел Кеннет, неотрывно глядя на посиневшую руку Юги, выпавшую из-под простыни.

Ему все не удавалось прочистить горло и заговорить обычным голосом. Скорее всего в этом была виновата чертова трубка.

– Он ее прикончил, что ли? Взял и уделал бабу, за которую заплатил деньги? Да так не бывает.

– В справедливом мире так не бывает, – согласился Эвил, – в справедливом мире не умирают дети, скромно одетых женщин не насилуют, трезвенники никогда не умирают от цирроза, а люди не уничтожают свое дорогостоящее имущество. Все это верно для справедливого мира, но ты живешь в этом, а хобби сносит крышу людям и посильнее Крэйта. Если он решит сломать тебе шею, то твоя жалкая регенерация ничем не поможет, так что совет: сделай вид, что ты спросонья ничего не запомнил, и постарайся на самом деле забыть, что Крэйт демонстрировал тебе труп Юги. Веди себя прилично, молчи, ешь и буйствуй только по моему приказанию.

Проследив за взглядом Кеннета, Эвил наклонился и спрятал ледяную руку Юги под простыню.

– Да я не особо-то пересрал, – поделился Кенни, болтая ногами. – Удивился только. Это же как… если так убивать, то получается, будто бы взял денеги в обе руки и задницу ими подтер, правда? А где этот твой справедливый мир находится? Если не очень далеко, я бы туда сходил посмотреть, что и как.

Эвил посмотрел в его бледное самоуверенное лицо.

– Оставь справедливый мир в покое, ему без тебя лучше.