Шрифт:
— Сбежать не думаешь?
— Думаю, — коротко кивнул дядя Викентий. — Вот только как с Виктором…
— А вот за него не бойся. Тут я тебя прикрою. Да и ты, как они выражаются, оправдал доверие…
— Так вот ты зачем пришел, — хмыкнул дядя Викентий. — И куда же ты мне бежать предлагаешь?
— Туда, Вика… Опять в Вену. Связь, пароли все те же, из 14-го, оно надежней… Да, — спохватился вдруг Войнарович, — ты как, все помнишь?
— Я-то помню, только вот во имя чего, Саша? — дядя Викентий сухо поджал губы.
Войнарович настороженно оглянулся и, придвинувшись вплотную, шепнул:
— Боюсь, как бы другой заварухи не было…
— Опять? — дядя Викентий вопросительно глянул на Сашку. — Слушай, мне эти, что от Терезы, на Запад намекали, это что, правда?
— Правда, Вика, правда. Именно поэтому я здесь.
— Ясно… Только связи не вижу.
— Связь есть, Вика. Есть. Тут все чисто должно быть…
— Ладно… Как я понял, здесь нам с Терезой места нет. Но ведь они нам и там жить не дадут…
— Дадут, Вика, дадут… Они сами отсюда, как соленые зайцы, бежать будут. Вам только на день-два раньше уйти надо. А придется, так прямо и скажешь, торопился, мол, предупредить хотел.
— О чем, Саша?
— А вот о том, что я тебе сказал сейчас.
— Что? Разрешаешь? А не повредит?
— Вика, авиация уже приказ получила. Войсковая операция с задачей очистки территории от всего враждебного элемента.
— Ого… А нам тогда как?
— След оставьте… Вроде как на линию Арпада пошли. Там козы, и те подрываются. Ясно?
Дядя Викентий кинул быстрый взгляд на Войнаровича, словно стараясь удостовериться, что все это на самом деле, и наконец, до конца уразумев Сашкину мысль, констатировал:
— Значит, здесь концы рубим, а сами в другом месте и… Черт! — дядя Викентий плечом привалился к Войнаровичу. — Нам бы с тобой, Сашка, за столом по-человечески посидеть! Вспомнить… А мы!..
— Ничего, Вика, мы с тобой посидим еще… Посидим! Вспомним… Я ведь про твою Терезу с 14-го знаю, а не видел ни разу.
— Приезжай в Вену, увидишь. Обещаю! — и они, полуобнявшись, как родные, прижались друг к другу…
Держа в руках сшитую из кожаных лоскутов сумку, дядя Викентий карабкался на гору первым, от него старалась не отставать Тереза, последним поднимался по склону вверх Виктор, демонстративно выставив из-под локтя круглый магазин «финки». Когда до одинокой усадьбы, приткнувшей к горе, оставалось метров сорок, дядя Викентий прекратил подъем и оглянулся на своих спутников.
— Ну вот, добрались…
— Значит, как договорились? — Виктор подтянул ремень автомата.
— Да, — кивнул дядя Викентий и приказал: — Вить, ты воротник-то подтяни выше, им тебя видеть незачем.
Виктор послушно надвинул козырек фуражки на лоб и подтянул к самым глазам вытертый воротник свитера. Потом двинулись дальше и почти сразу выбрались на слегка пологий хозяйский двор. Вид незваных гостей был настолько красноречивым, что местный газда [21] , который наверняка давно наблюдал за ними через окно, тут же выскочил на ганок [22] .
21
«газда» — сельский хозяин.
22
«ганок» — открытая галерея с одной стороны сельского дома в Карпатах.
— Доброго дня… Доброго дня… Що треба?
— Воды! — коротко приказал Виктор.
— Зараз, зараз…
Хозяин засуетился, и пока он выносил ведро, хозяйка вместе с сыном, молодым стройным парубком, тоже вышла на крыльцо, демонстративно оставив открытой дверь хаты.
— Давай, швыдче! — громко приказал Виктор, и дядя Викентий, вытащив из сумки фляжку, принялся торопливо наливать в нее воду.
Тем временем Тереза обратилась к хозяйке:
— А скажить, до скалы мы тою стежкою доберемось?
— Авжеж можна, тильки тепер… — начала было хозяйка, но ее муж тут же вмешался:
— Не можу сказаты. Мы туды не ходим. Нам воно ни до чого!
— Ну, все! — оборвал его Виктор, махнул рукой спутникам, и они трое, перейдя двор наискось, пошли по едва заметной тропинке, которая, понемногу снижаясь, пересекала склон…
Обойдя гору, путешественники вышли на берег стремительной горной речки и остановились.
— Ну что, Витя, здесь? — дядя Викентий повернулся к племяннику. — А то, неровен час, и впрямь подорвемся…