Шрифт:
Я открыла дверь и в коридоре нос к носу столкнулась со здоровым типом, на шее которого висела велосипедная цепь из чистого золота. Завидев меня, он расплылся в улыбке.
— Фундуклеев? — пораженно спросила я.
— Ну да, — радостно подтвердил охранник Арбатова. — Ну что, писательница, будем знакомы?
— Я, конечно, никогда не смогу это доказать, — говорил Ласточкин позже, когда мы с ним остались одни, — но твой приятель Арбатов провернул чертовски занятный фокус. Его люди усыпили Парамонова и Дашкевич, то ли подсыпав им что-то в еду, то ли пустив усыпляющий газ, и в бессознательном состоянии перевезли их из Сиднея в Москву. Документы, очевидно, были подготовлены заранее, потому что заявление о якобы угоне поступило уже вчера вечером. Затем усыпленных пленников сажают в машину, и ровно в девять ноль три Арбатов звонит тебе и говорит, что возле отделения, напротив рыбного магазина, тебя ждет сюрприз. А уже дальше все идет как по маслу.
— Да уж, — буркнула я. — Но сколько хлопот! Сколько издержек!
— Еще бы, — хмыкнул Ласточкин, — зато Юрий Данилович сдержал свое слово. Он не убил Парамонова и его сообщницу, а доставил их тебе, как и обещал, на блюдечке с голубой каемочкой. Надежный мужчина, честное слово, на такого можно положиться.
— Паша! — слегка придушенным голосом прошипела я.
— Ну что Паша? Я просто констатирую факты, между прочим! Ведь просто убить их на месте обошлось бы ему значительно дешевле.
— Это с какой стороны посмотреть, — возразила я. — Не исключено, что он еще хочет стребовать с Парамонова деньги, которые тот ему должен.
— Боже! — вздохнул Ласточкин, картинно поднимая глаза к потолку. — Лиза, ты до ужаса неромантична!
— Ты мне лучше скажи, что мы будем делать с убийством Лазаревых, — требовательно проговорила я. — Потому что с Парамоновым нам просто сказочно повезло, но в этом деле никто нам убийцу на блюдечке не поднесет.
Глаза Павла сузились, и я с опозданием сообразила, что сморозила что-то не то.
— Это еще как посмотреть, — спокойно парировал он и взялся за телефон.
Глава 13
18 апреля. Десятый час вечера
Тьма. Мы сидим во тьме. Нельзя зажигать свет, нельзя чихать, нельзя курить. Шевелиться — и то нежелательно. Мы застыли, как изваяния, и вовсе не воля злой волшебницы обратила нас в камень, а громкий стук в дверь, прозвучавший секунду назад.
«Бам-бам-бам!» И сердце глухо: «Бум-бум-бум!» Значит, томительное ожидание закончилось. Ну что ж, посмотрим, прав ли оказался мой напарник.
— Никому не двигаться! — шепчет Антипенко во мраке возле меня.
Где-то залаяла собака и стихла. Шаркают шаги, открывается дверь, за ней — еще одна.
— Добрый вечер, Вера Федоровна!
— Добрый, добрый! Заходи.
Запираемые замки лязгают металлическими зубами. К уже знакомым нам шаркающим шагам присоединяются другие, уверенные.
— А прислуга где?
— Разве я тебе не сказала? Я всех отпустила. Дачу продаю, буду в город переезжать.
— А, теперь понимаю. А чемоданы? — «Вещи, значит, собираете?»
— Да, дорогой. Чайку будешь?
— Да, Вера Федоровна. Конечно.
Бурчит что-то невнятное отодвигаемый стул. Половицы: скрип-скрип. Шаги: шарк-шарк.
— Сахарку хочешь? Сколько ни твердят, что сахар вреден, все не могу удержаться.
— Конечно, буду. Спасибо.
— Не горячо?
— Нет, в самый раз.
Кто-то из оперов завозился во мраке, и Антипенко зашипел на него, как змея. В гостиной меж тем продолжается безумное чаепитие. Или не безумное, но, во всяком случае, довольно странное. Впрочем, так покажется только тому, кто не знает всех обстоятельств дела.
Звякает ложечка, и каким-то шестым чувством я чую, что вот оно, сейчас начнется!
— Вера Федоровна, а почему вы не пустили сегодня ко мне Сашу? Да еще разговаривали так таинственно по телефону…
Мать Алисы Лазаревой явно смущена:
— А, Сашу? Ну так это… так надо было.
— Надо? Вера Федоровна, вы меня поражаете, честное слово. Я ведь его отец все-таки. У мальчика погибла мать, у него никого нет, кроме меня, и я его очень люблю, вы же знаете. Кроме того, я все-таки его опекун. Так в чем же дело?
— Обстоятельства изменились, Сереженька, — отвечает Вера Федоровна. — Не хочешь еще чайку? — прибавляет она почти умоляюще.
— Она не справляется с ролью! — шипит Антипенко. — Черт, она сорвет нам все дело!
На него шикают со всех сторон.
— Что еще за обстоятельства? — мрачно спрашивает Сергей Шестопалов.
— Я нашла новое завещание.
— Что? Как? Какое завещание?
— Завещание моей дочери, конечно. А ты что подумал?
— Простите, Вера Федоровна, я не понимаю. У Алисы уже было завещание, заверенное по закону, все как полагается.