Дождавшись их ухода, Рис повернулся к Мередит. Она стояла в центре гостиной – мазок серого с темным на фоне кремовых стен и ковра. И она словно окаменела, при этом ее руки были сжаты, а глаза широко раскрыты.

Рис нахмурился. Сначала ее изумление было весело наблюдать, но затянувшееся молчание начинало тревожить.

– Мерри, с тобой все в порядке?

Она пожала плечами.

– Мне хочется плакать…

– Это хорошо или плохо? – спросил он нерешительно.

– Это ужасно.

Она с трудом сглотнула и, задрав голову, стала разглядывать резной потолок.

Рис шагнул к ней.

– Тебе не нравятся комнаты?

– О нет! Все прекрасно. В том-то и дело.

Рис молчал. Он был окончательно сбит с толку.

Наконец, сжалившись над ним, Мередит объяснила:

– Видишь ли, этот номер… он ошеломляет. Тут как во дворце. И этого довольно, чтобы повергнуть меня в отчаяние. Если именно к таким гостиницам привыкли знатные люди, то как я смогу угодить им в «Трех гончих»? Ведь спальня в моей гостинице может поместиться тут в платяном шкафу!

– Неправда, Мерри.

– Ну… не в этом дело. – Она жалобно шмыгнула носом. – Ты только взгляни на это место. Как моя гостиница может соперничать с подобными заведениями, пусть и в отдаленном будущем?

Значит, ее расстроила роскошь гостиницы, а не его, Риса, промахи. Облегченно улыбнувшись, он подошел к Мередит и обнял ее за плечи.

– Не волнуйся. Тебе не надо состязаться с такими дорогими заведениями. Это один из лучших отелей в Англии. Сюда приезжают на отдых только очень богатые люди. А «Три гончие» – придорожная гостиница. Даже самые знатные люди знают, насколько скромны там условия, поэтому ничего особенного не ожидают.

– Да, понимаю… Значит, я смогу удовлетворить «скромные ожидания» членов высшего общества?

Рис снова улыбнулся:

– Поверь, твоя гостиница уже превосходит их ожидания. – Почувствовав, как Мередит напряглась, он добавил: – Я заказал ванну и горячий ужин. Понимаю, что окружающая роскошь сводит тебя с ума. Но постарайся не броситься с балкона.

Мередит рассмеялась и мгновенно развеселилась.

– Прости, Рис. Я вела себя глупо. – Она поцеловала его в щеку. – Рис, спасибо. Все просто великолепно!

– А вот это лучше. – Он легонько хлопнул ее по задику.

Снова рассмеявшись, Мередит стала исследовать декоративную нишу.

– Позвать горничную, чтобы помогла тебе разложить вещи? – спросил Рис, подходя к гардеробу. – Или доверишь роль горничной мне?

– Как хочешь, – пробормотала она, вытягивая шею, чтобы посмотреть, нет ли пыли на верхней полке.

Вряд ли она его расслышала и поняла. Поэтому Рис занялся вещами. В армии он приобрел опыт – умел быстро собирать и разбирать чемоданы. И сейчас он аккуратно повесил свои сюртуки рядом с платьями Мерри. Конечно, для коттеджа у него были задуманы отдельные шкафы, но ему понравилось, что их одежда висела в одном гардеробе, ее чулки лежали вместе с его галстуками – казалось, что это очень правильно, что так и должно быть. И конечно же, такое соседство безумно возбуждало.

А Мередит тем временем медленно обходила гостиную. Рассматривала каждый предмет, изучала резьбу на мебели и все мельчайшие детали обстановки. Рис понимал: она брала на заметку то одно, то другое, чтобы сделать нечто подобное дома.

– Я никогда не смогу повесить в гостинице бархатные шторы, – пожаловалась Мерри, пощупав край темно-синей занавеси. – Бархат соберет всю пыль! – С минуту помолчав, она добавила: – Но мне нравится, что шторы подвешены у потолка и опускаются почти до пола. Окно кажется больше, чем на самом деле. Нужно это запомнить.

В задумчивости кусая губы, Мередит проследовала в спальню.

Рис же вздохнул.

Когда она поймет, что в будущем ей не придется управлять гостиницей?

Выдернул из саквояжа светлую полупрозрачную сорочку, он подумал: «Ей давно пора забыть о мебели и уделить мне хоть чуточку внимания».

– О-о-о!

Это громкое восклицание сорвало Риса с места. Подбежав к арке, отделявшей гостиную от спальни, он увидел Мередит рядом с кроватью. Гигантской кроватью. Тут были и резные столбики красного дерева, и дорогие занавески, а сама кровать – пышное облако белоснежных подушек и покрывал.

– О Боже! В жизни не видела ничего подобного! – восторженно воскликнула Мерри. Упершись ладонями в матрац, она подалась вперед, проверяя насколько тут мягко. При этом ее груди колыхались, а ягодицы чувственно подрагивали.

Руки Риса безжалостно смяли тончайший муслин. Он откашлялся и пробормотал:

– Да, красиво…

Мередит повернулась и взглянула на него вопросительно. Словно ждала продолжения.

Но Рис как будто потерял дар речи. И думал он сейчас только об одном… Вероятно, о том же самом подумала и Мередит. Потому что вдруг весело улыбнулась и, поднимая свою дорожную юбку, прилегла на матрас.