Плоть его отчаянно запульсировала, и он прохрипел:

– Полагаю, у меня не было случая это выяснить.

Мерри судорожно прижала губку к груди.

– Не было случая выяснить? Трудно в это поверить.

Он пожал плечами.

– Раньше я никогда не купался вместе с женщиной.

– Но необязательно купаться вместе с женщиной, чтобы выяснить… – Она так резко села, что вода снова выплеснулась на пол. – Или ты хочешь сказать, что долго не был…

– Д-да, – кивнул он.

– Несколько лет?

Рис снова кивнул.

– Сколько?

Он надолго задумался.

– Что-то около одиннадцати.

Мерри уставилась на него во все глаза:

– Одиннадцать лет? Ты не любил женщину одиннадцать лет?

– Не знаю, любил ли я когда-либо. Но в молодости переспал со многими женщинами. В основном – со шлюхами.

– В основном? – переспросила Мередит, принимаясь намыливать другую руку. Казалось, она была занята какими-то своими мыслями.

Рис же наслаждался каждым ее движением.

– Да, в основном, – отозвался он.

Рис надеялся, что его откровенность не оскорбит ее. Он не знал, как обойти эту тему, но точно знал: перед ним – его будущая жена. И если она спрашивала, то следовало ответить правду.

Откашлявшись, он продолжал:

– Моей первой женщиной была местная девчонка – я тогда учился в Итоне. Она была очень любопытной… а мне исполнилось шестнадцать. Но опыт оказался столь ужасным для обоих, что после этого я предпочитал шлюх. Никаких девственниц.

– Но как «никаких девственниц» превратилось в «никаких женщин»?

Рис опустил голову и стал поливать водой лицо и шею. Встряхнувшись, пояснил:

– Я ведь вступил в армию.

– Мне почему-то казалось, что даже у солдат находится время на женщин. Ну, сам знаешь, час-другой, хотя бы раз в месяц… И так на протяжении десятилетия.

– У большинства находится время.

– А у тебя не нашлось?

– Нет.

Рис неожиданно сообразил, что производит довольно жалкое впечатление мужчины, ни к чему не способного в постели.

– Мерри, не пойми меня неправильно. Нельзя сказать, что я не хотел женщин, но все эти годы я провел, либо сражаясь, либо выздоравливая после очередного ранения. Так что обстоятельства сильно меня ограничивали. И более того… полагаю, что я просто решил, что не лягу с женщиной, если она не захочет меня по-настоящему.

– Но какая женщина в здравом уме не захочет тебя? – удивилась Мередит.

Рис пожал плечами, не зная, как это объяснить.

Да, он не раз получал приглашения, сделанные не теми женщинами и не в тех обстоятельствах. Солдатскими вдовами, искавшими теплую палатку и сильного покровителя. Замужними знатными дамами, которые хотели позабавиться со здоровенным зверем устрашающего вида, но были слишком брезгливы, чтобы воспользоваться услугами слуг, а также шлюхами, которые не могли позволить себе быть слишком разборчивыми.

Он подумал о Лео Чатуике, который мог подобрать ковент-гарденскую шлюху и обращаться с ней так, что она почти в него влюбилась. Возможно, обладай он, Рис, талантом подобного рода, тоже нашел бы в себе силы платить за плотские удовольствия. Но шлюхи редко подходили к нему сами, а если и подходили, то старались не слишком задерживаться.

– Я так много времени провел без женщины, что, как мне казалось, стоило подождать, чтобы найти ту самую, единственную. – Чтобы исключить все сомнения, Рис добавил: – И я ее нашел. Нашел тебя.

– Правда? – Мередит улыбнулась. – Рис, это ужасно мило.

«Мило?» Что ж, это лучше, чем «жалкий».

Она подняла ногу и поставила ступню ему на колено. Вода уже почти остыла, но Рис мог бы поклясться, что внезапно оказался словно на горячей сковороде.

Когда же Мередит принялась намыливать щиколотку, он взял у нее губку.

– Позволь мне.

– Я думала, ты никогда не попросишь. – Она снова улыбнулась.

Неторопливо, наслаждаясь каждым движением, он провел губкой по ее ноге. Потом принялся намыливать другую ногу. И все это время Мередит тихо напевала.

Осмелев, Рис провел губкой по ее бедру. Мерри перехватила его руку и повела дальше – по гладкому животу и до грудей.

– Намыль и их тоже, – попросила она.

Он повиновался и, онемев от похоти, стал растирать губкой молочно-белые холмики, увенчанные бледно-розовыми вершинками. Потом вдруг отбросил губку и сжал нежную плоть. Его пальцы скользили по намыленной коже, так что пришлось прижать большими пальцами соски, чтобы удержать сладостную добычу.

Мередит застонала, сдаваясь на милость победителя, а он гладил и мял ее груди. Когда же положил ладонь на темный треугольник волос, она остановила его руку.