Шрифт:
А еще были ведьмы, одна из которых запечатала однажды способности Нинн в ментальный ящик.
Ему не требовалось зрение. Пусть Тишина и могла имитировать его рефлексы и скорость, ей не хватало искусства управления ими, над которым Лето трудился всю сознательную жизнь. Он определил местонахождение оппонентов по мелким подсказкам — по вибрации от шагов, по теплу кожи, разогретой боем, по запаху пота, кожи и металла. Фам не мог заблокировать все органы чувств сразу.
Нинн ахнула.
— Убирайся из моей головы!
Тишина промедлила буквально долю секунды, но Лето и требовался лишь намек на момент слабости.
Он помчался по Клетке кругами, так, чтобы противники видели лишь размытый контур. Всякий раз, когда Тишина пыталась взмахнуть зазубренным краем щита, он останавливался, менял направление, уклонялся. Он определил Фама по особенному ритму дыхания: когда тот сосредотачивался, его дыхание замедлялось. А отличить размеренное дыхание в переполненной адреналином Клетке было проще простого. Лето использовал возросшую скорость, чтобы обернуть цепь булавы вокруг лодыжек Фама. И сильно рванул.
Противник рухнул на покрытый матами пол, зеваки взорвались воплями. Фам только выругался.
Убить Короля Дракона можно было лишь одним способом, но иммунитетом к боли не обладал никто.
Лето встряхнул головой, прочищая зрение от остатков телепатического вмешательства, и успел заметить, как Тишина бьет щитом, вскользь попадая по губам Нинн. Кровь заструилась из разбитого рта новичка.
Однако Нинн не прекратила движения — что, как минимум, доказывало ее выносливость, — она использовала только навыки рукопашной. Тишина побеждала. Ее рефлексы и скорость, украденные у Лето, позволяли превосходить Нинн буквально во всем.
— Нинн, Дракон тебя подери! — зарычал Лето. — Используй свой дар!
Она разразилась проклятиями. Окружавшие Клетку воины засмеялись и заулюлюкали. Он видел, что она на грани взрыва потрясающей силы — обещавшего несомненную победу.
Но было слишком поздно. Ошейники активировались.
Лето зарычал от злости. Он всегда чувствовал себя обворованным, когда дар запирали извне. Его энергия, сила, даже уверенность в себе снизились до минимума. Он передернул плечами, стряхивая мгновенную слабость, которую, он знал, ощущали сейчас и другие, — жестокий переход от божественной мощи в жалкое подобие людей.
Он перехватил булаву и снова взмахнул ею. Цепь упруго натянулась. Быстрый рывок опрокинул Фама на спину. Шар булавы взлетел по крутой дуге, которую Лето контролировал благодаря многолетней практике. Описав кривую траекторию, шипастый шар врезался прямо в центр щита Тишины. Она попятилась.
Краем глаза Лето видел, как Нинн борется с Фамом. У последнего кровоточили лодыжки и икры. После удара Лето он выронил боевой серп, Нинн удержала кинжал. Теперь, когда ошейники вновь активировались, уравнивая их силы, кинжал был ей не нужен. Она была быстрой. Внимательной. Грациозной. У возрастного грузного Индранан не было ни единого шанса.
Бой продолжался до тех пор, пока вонь пота не стала почти непереносимой для обоняния Лето.
Ошейники выключались. Включались. Снова и снова. Всегда непредсказуемо. Издевались. Возвращали и снова крали их дар.
Когда его силы в очередной раз вернулись, Лето сменил стратегию. Не Тишина. Не Фам. Он атаковал Нинн. Их взгляды встретились, когда он взмахнул булавой. Мгновение словно застыло между ними. Настолько, что он мог ясно видеть ее во всех подробностях. Ее прищуренные голубые глаза, ее темные веснушки. Влажные волосы цвета меда, игольчатыми прядями налипшие на лоб. Он мог различить даже крошечные трещинки на ее сжатых губах.
Она подняла щит за полсекунды до того, как булава по дуге прилетела туда, где только что была ее голова.
Лето не остановился. Он продолжал атаковать, снова и снова, пытаясь ее спровоцировать. И остановился, когда шипы вспороли внутреннюю сторону ее бедра. Она распласталась на полу Клетки, под крики и стоны со стороны собравшихся зрителей.
— Довольно! — Он подал сигнал оператору Клетки, что пора отключать систему. Прожекторы на каждой опоре восьмиугольной ограды поблекли до половины мощности. Ошейник Лето возобновил свое глушащее воздействие.
— Молодцы, — сказал он Фам и Тишине. — На сегодня хватит.
Кто-то из добросердечных зрителей предложил помочь Индранан идти. Фам прихрамывал. Несколько часов острой боли ему гарантировано, но благодаря физиологии Королей Дракона уже через пару дней он будет в отличной боевой форме.
Лето с отвращением присел около Нинн, которая потной грудой лежала на полу. Она сжимала руками бедро. Огромный ушиб уже расцветал отвратительными цветами. Там, где шипы пропороли кожу, вздулись кровавые кратеры.