— Люблю. Тебя. Сын.

— Я позвоню тебе позже.

— Хорошо. — Глаза отца закрылись, и на лице появилось выражение облегчения. Как будто в этот миг он обрел покой, простиравшийся и на прошлое, и на будущее.

Когда Грей выходил из комнаты, на сотовый позвонила его помощница.

— Я заказала вам обратный билет на самолет до Нью-Йорка, — сказала она. — Ваш рейс через сорок минут. Вам лучше поторопиться.

Грей понимал, что ему следовало остаться в Вашингтоне, но желание вернуться к Джой говорило о себе так громко, что он не мог сопротивляться. Кроме того, его люди всегда знали, где его найти, а с крупнейшими вещательными компаниями он уже переговорил. Он также коснулся этой темы с некоторыми из своих клиентов, обеспокоенных тем, как смерть Бекина может отразиться на выборах. И еще, у него состоялся двадцатиминутный телефонный разговор с президентом.

Господи, он собирался позвонить Джой с того момента, как ушел от нее, но у него не было ни одной свободной минуты.

Но беспокоило не только это. Той ночью она перевернула весь его мир, и Грей хотел, чтобы она узнала об этом. Но, черт возьми, не по телефону. Ему хотелось рассказать Джой все, полностью раскрыться перед ней.

Было почти восемь, когда он приземлился в аэропорту имени Джона Кеннеди и поехал прямо в «Конгресс-клуб». Войдя в вестибюль, он услышал отражавшиеся от мраморных стен звуки с презентации. Он подошел к большому танцевальному залу и остановился на пороге.

Все было сделано именно так, как он просил. На латунных стойках полукругом стояли эскизы Джой. Огромные букеты живых цветов наполняли вазы. Горели свечи. А люди толпились, стараясь подойти поближе к стоявшей в центре женщине.

На Джой было ярко-желтое платье, обтекавшее ее, словно вода, и подчеркивавшее своим невероятным цветом красоту ее вьющихся волос. Она говорила с воодушевлением и улыбалась, а присутствующие слушали ее с благоговейным восторгом.

Грей с гордостью подумал о том, что она не нуждается в его помощи. Джой держала в руках и себя, и весь зал.

Он вспомнил вечер с барбекю, когда она танцевала с ним. Тогда она казалась слишком юной для него. А сейчас Грей видел в ней женщину. Сильную. Элегантную. Умную.

К Джой подошел мужчина. Когда он обнял ее за талию, Грей застыл на месте. Но он понимал, что это просто дежурный жест. А когда она незаметно, но твердо отстранилась от него, Грей подумал, что этот отказ говорит ему достаточно, чтобы он не нуждался в дальнейшем подтверждении того, что у нее никого не было. По крайней мере, после той ночи, которую они провели вместе.

Все проблемы были его проблемами. И ему больше никогда не стоит путать ее чистоту со своим сумбурным прошлым.

— Вы Грейсон Беннет, верно?

Грей, нахмурившись, взглянул через плечо:

— Мы знакомы?

— Я из «Нью-Йорк пост». Здесь по поводу появления нового дизайнера. Но раз уж и вы здесь, могу я попросить у вас пару слов о самоубийстве Бекина?

— Нет, не можете.

— Вы удивлены? У вас есть какие-нибудь мысли относительно того, почему он покончил с собой?

В это время из толпы Грея заметила журналистка «Таймс» и стала пробиваться к нему. Еще два человека, увидев Грея, стали перешептываться.

Грей повернулся и вышел на улицу. Ему не хотелось все портить. Он очень хотел быть рядом с Джой, однако его присутствие грозило вывести на первый план скандал с Бекином и отвлечь внимание от презентации.

Он увидится с Джой в номере.

Когда Джой отстранилась от мужчины, обнявшего ее за талию, она взглянула на вход в зал и увидела, как темноволосая голова повернулась к выходу.

Грей.

Она смотрела, как он уходит, и у нее холодело сердце.

Господи, даже после той ночи, которую они провели вместе, он продолжает считать, что каждый мужчина, прикоснувшийся к ней, пойдет с ней домой.

— Джой? У тебя все нормально?

Она обернулась и заставила себя улыбнуться Кассандре.

— Да. Все хорошо.

— Ну, тогда пойди сюда и познакомься с Лулой Рэтбон.

Через два часа прием закончился, и Джой, сев в такси, направилась в «Уолдорф». Она жалела, что не взяла с собой свои вещи, и очень надеялась, что Грей куда-нибудь ушел.

Открыв дверь номера, она осторожно прислушалась и, ничего не услышав, прошла в спальню.

И все для того, чтобы увидеть, что Грей сидит там в кресле. Рядом с ее багажом.

Он с мрачным видом скрестил руки на груди.

— Ты собрала вещи, — сказал он.

— Я уезжаю.

— Почему?

— Поезд до Олбани отходит в десять сорок пять.

Подойдя ближе, Джой схватила папку и свой потертый чемодан. Он протянул руку, останавливая ее.

— Пусти меня.

— Не хочу.

— Почему? Тебе снова хочется потрахаться?

Он присвистнул, рука сжалась сильнее.

— Ты так называешь то, что было между нами ночью?

— Да, так. Потому что для любви нужны двое, а для тебя это был только секс.