И вот когда мне уже казалось, что мы оба растворились в едином ритме и до оргазма осталось совсем чуть-чуть, так что я вдавила пятки ему в зад — быстрее, глубже! — вот тогда он прошептал:

— Жаль, что я этого не знал.

— Почему? — чуть слышно выдохнула я.

«Быстрее! — кричало мое тело. — Сильнее!»

— Думаешь, ты вел бы тогда себя со мной по-человечески?

Он расцепил мои ноги, перевернул меня и поставил на колени.

— Без понятия. Просто лучше бы я знал, — прохрипел он, снова входя в меня. — Боже. Как глубоко.

Его движения были плавными, как колыхание ряби на воде, как скольжение солнечного луча по комнате. Пружины матраса сердито скрипели под нами. От силы толчков я сползала вверх по кровати.

— Почти, — смяв пальцами простыни, я молила его продолжать. — Я почти. Сильнее.

— Боже. Я скоро кончу. Давай уже, — он рассчитывал каждое движение, понимая, что вскоре уже ничего изменить не сможет. — Кончай!

Его лицо, голос, запах — все это переполнило сознание, и я послушно взорвалась в оргазме под ним.

Беннетт резким толчком вошел в меня. А затем все его мышцы судорожно сжались, и он кончил.

— Черт, черт, черт… — выдохнул он мне в волосы, а затем затих, навалившись на меня недвижной тяжестью.

Кондиционер, лязгнув, включился и начал монотонно гудеть. Отдышавшись, Беннетт скатился с меня и провел ладонью по моей потной спине.

— Хлоя?

— М-м-м?

— Я хочу больше, чем просто секс.

Он говорил так медленно и невнятно, что казался спящим.

Я замерла. Все мысли у меня в голове смешались.

— Что ты сказал?

Он с усилием разлепил веки и взглянул на меня.

— Я хочу быть с тобой.

Приподнявшись на локтях, я уставилась на него сверху вниз, не в состоянии выдавить ни слова.

— Так спать хочется.

Закрыв глаза, Беннетт уронил на меня тяжелую руку и притянул к себе.

— Иди сюда, детка.

Вжавшись лицом мне в шею, он пробормотал:

— Если тебе не хочется, ничего страшного. Я приму все, что ты скажешь. Просто разреши остаться с тобой до утра, ладно?

Внезапно мне совершенно расхотелось спать. Я уставилась в темную стену под мерное гудение кондиционера. Мне было страшно оттого, что эти слова способны все изменить, но еще страшней оттого, что он мог просто не понять, о чем говорит, и завтра ничего не изменится.

— Ладно, — шепнула я во мрак, прислушиваясь к его медленному, ровному дыханию.

Перевернувшись, я для удобства сунула подушку под спину. Его запах вырвал меня из сна, но простыни на другой стороне кровати были пустыми и прохладными. Беннетта в постели не было. Обернувшись к двери ванной, я попыталась уловить хоть какие-то звуки. Однако ничего не услышала.

Я продолжала лежать в кровати, сжимая его подушку. Глаза начинали слипаться. Мне хотелось дождаться его. Мне надо было почувствовать, как его теплое тело прижимается ко мне, а сильные руки обнимают. Я воображала, как он держит меня в объятиях и шепчет на ухо, что все это по-настоящему, что утро ничего не изменит. Довольно скоро веки сами собой закрылись, и я вновь погрузилась в беспокойный сон.

Спустя какое-то время я вновь проснулась, и вновь в одиночестве. Быстро повернувшись, я взглянула на часы — 5:14 утра.

Какого черта? Порыскав в темноте, я накинула на себя первое, что попалось под руку, и подошла к ванной.

— Беннетт?

Ни звука.

Я легонько постучала.

— Беннетт?

Из-за двери раздался стон и негромкое шуршание.

— Просто оставь меня в покое.

Его хриплый голос гулко отражался от стен ванной.

— Беннетт, с тобой все в порядке?

— Мне нехорошо. Все будет нормально, возвращайся в кровать.

— Я могу тебе что-нибудь принести?

— Я в порядке. Пожалуйста, просто ложись.

— Но…

— Хлоя, — прорычал он с явным раздражением.

Я развернулась, не понимая, что делать, и борясь со странным, тревожным чувством. Ни разу не видела его больным. Я проработала с ним почти год, и у него даже насморка за все это время не было. Он явно не хотел, чтобы я топталась под дверью ванной, но и заснуть мне бы теперь точно не удалось.

Вернувшись к кровати, я расправила одеяла и перешла в гостиную. Там я взяла из мини-бара бутылку воды и уселась на диван.

Если он заболел, то есть по-настоящему заболел, то никак не сможет пойти на встречу с Гульотти через пару часов.