— Даша.

Санёк прикинул, какой сложный маршрут преодолела история, прежде чем попала к Анель. Интересно, они это обсуждают как байку или как реальные события. Чтобы Шишкина — и поверила? Кажется, Земля начинает вращаться в другую сторону.

— А зонт правда проклятый? — не остановилась на достигнутом Хусеитова. — Ты можешь им кого угодно убить?

— Шишкину в первую очередь. — Санёк удобно расположился на кровати. — Ну, и еще пару твоих недоброжелателей, если попросишь. Беру за каждое злое дело по десять поцелуев.

Все-таки девчонки — это сила. Надо будет как-нибудь использовать их способности передавать информацию. В мирных целях.

— Юлька сама ничего не понимает, — обиделась за подругу Анель. — И не брала она у тебя никакой зонт. Ты его где-нибудь потерял, а теперь все на нее сваливаешь.

— А вот послезавтра и увидим, — рванул вперед Вадя. — Если зонт у нее, она превратится в лягушку!

— Дурак! — бросила Анель, отбегая к двери. Но не вышла. — А ты правда Садако видел?

— Они на пару с Черным Альпинистом заходили, — поддакнул Санёк.

— Дурак! — повторилась Анель. — Если бы я встретила Черного Альпиниста, я бы у него про деда спросила. Он должен был его запомнить! Дед про него песню написал.

— Ну, вот и иди к себе, он тебя ждет.

Анель резко отвернулась, так что ее черные волосы взлетели, и тихо прикрыла за собой дверь.

— Трепло! — коротко бросил Санёк, растягиваясь на покрывале.

Задача теперь становилась совсем нерешаемой. Зонта нет, а проклятие где-то есть.

— Наоборот, все круто выходит! — заговорил Вадя. — Нас теперь все бояться будут. Скажем, что зонт нашли, а кто будет плохо себя вести, тому его и отдадим. Они откупаться начнут. Мы разбогатеем.

— Ты будешь богатеть, а я становиться уродом?

Раздражения больше не было. По сознанию холодным языком прошло равнодушие.

— Так ведь это ненадолго! Всего лишь на время дождя да по вечерам. А потом ведь все проходит. Слушай! Если я Садако встречу, она мне тоже что-нибудь даст?

— Догонит и добавит. — Глаза слипались.

На новый стук приятели даже не стали приподниматься с кроватей.

— Кто там? — лениво повернул голову Санёк.

На пороге нарисовалась Шишкина.

— Ну, и какая она? — грозно спросила Юлиана.

Из-за ее плеча виднелась макушка Абрамовой. Кристина явственно не вырисовывалась, но был слышен ее взволнованный шепот: «Ты спроси! Спроси! А?»

— В зеркало посмотри, поймешь. В руках еще коса.

— Я спрашиваю про Садако! Она правда существует?

Шишкина вплыла в номер, критично оглядела сверкающие чистотой стены и пол, глянула в распахнутую дверь ванной комнаты.

Санёк сел на кровати, мотнул головой, прогоняя серые сумерки из мозгов. Шишкина это не человек, а долото. Продолбит любой асфальт, не говоря уже о черепной коробке.

— Ты зонт брала? — спросил Санёк, отметая ненужные разговоры о призраках и красоте.

— Не брала я твой зонт. Я и в номере у тебя не была.

— Он не в номере. Его Слепцов в окно выбросил, а кто-то поднял.

— Зачем в окно? — Во взгляде Шишкиной было столько сочувствия, как будто Вадя не просто умом тронулся. Как будто все уже случилось: за ним приехала карета «Скорой помощи», и врачи тянут свои руки к его худым плечам.

— Мир спасти хотел, — выпалил Вадя.

Санёк грустно покачал головой. «Имя твое неизвестно. Подвиг твой бессмертен». Кажется, так написано на Могиле Неизвестного Солдата. Хладный труп Вади надо положить поблизости.

— Не видела я зонта! Может, он у Гайрайго?

Шишкина по-деловому выдвинула на середину комнаты стул и взгромоздилась на него. Справа и слева за ее спиной встали верные оруженосцы.

— А ей-то он зачем? — встряла в разговор Кристина. — Ты про Садако расскажи. Она правда существует?

— Сходи, проверь! — откинулся на стену Санёк. Сон потихонечку уходил. Девчонки своим жужжанием мертвого из могилы поднимут.

— Дурак! — присоединилась к мнению Анель Шишкина. — Если Садако есть, то и все остальное есть! Эти гаснущие свечи, эти истории. Нас заколдовали!