– Да, хочет, – ответил Гайтнер. – Перезвоните ему.

Через пять минут Фулд снова позвонил Даймонду «Я только что сказал вам, что мы не заинтересованы» – ответ Даймонда не изменился.

Фулд, ощущая себя частью какого-то фарса, снова позвонил Гайтнеру: «Я не понимаю, что происходит. Я звонил ему дважды, и оба раза он ответил, что не желает говорить со мной. Вы говорите, что он заинтересован, а он говорит, что нет».

Гайтнер пообещал связаться с Даймондом и посоветовал Фулду сделать еще одну попытку. Как ни странно, Даймонд внезапно оказался готовым к разговору. «Мы прилетим сегодня вечером, – сказал он. – К утру пятницы мои люди будут готовы».

Barclays и Bank of America официально стали конкурентами.

* * *

Фулд не знал, что все утро Даймонд и его команда вели переговоры с Гайтнером и Полсоном и пришли к соглашению, что Barclays проанализирует бухгалтерские книги Lehman настолько быстро, насколько это возможно. Роль Фулда свелась к формальности.

Прежде чем этой ночью улететь в Нью-Йорк, Даймонд надеялся получить некоторые гарантии того, что поездка не пройдет впустую. В разговоре с Полсоном он специально поинтересовался, может ли Barclays быть эксклюзивным претендентом на Lehman. Он читал новости о заинтересованности Bank of America и не понаслышке знал, что этот банк может быть серьезным конкурентом и способен сорвать сделку.

Годом ранее Bank of America вмешался в схватку за поглощение голландского банка ABN AMRO – поединок, в котором боролись Barclays и группа, включавшая Royal Bank of Scotland. Согласившись купить у ABN чикагский банк LaSalle[503] за 21 млрд долларов, Bank of America фактически выхватил у всех из-под носа изюминку, которую мечтала заполучить группа RBS. Ее отсутствие в портфеле все меняло. В конце концов Barclays проиграл войну за ABN, а у Bank of America остался LaSalle. Сорвавшаяся сделка была ударом для Даймонда и его мечты о расширении. К тому же он был уверен, что Bank of America сильно переплатил.

– Если Bank of America будет там, не смущайте нас, – сказал Даймонд Полсону. – Не доводите нас до сделки лишь для того, чтобы Bank of America перебил наше предложение.

– У вас нет исключительного права, – ответил Полсон. – Но, честно говоря, у вас сильная позиция, и я сделаю все, чтобы не смутить вас.

Перед тем как закончить разговор, Даймонд хотел прояснить еще вот что: он искал какую-нибудь форму государственной помощи.

Полсон на это твердо заявил, что никакой прямой помощи от правительства не будет, но добавил: «Мы подумаем, как вам помочь».

* * *

Когда Том Руссо ворвался в офис Дика Фулда, его мрачный вид выделялся даже на общем тоскливом фоне 31-го этажа.

– В чем дело? – рявкнул Фулд.

– Я только что говорил с Томом Бакстером, – ответил Руссо, ссылаясь на главного юрисконсульта Федерального резервного банка Нью-Йорка. – Он сказал, что Гайтнер хочет, чтобы вы вышли из состава совета ФРБ. – Руссо сделал паузу, чтобы Фулд смог переварить новость. – Учитывая наше положение, это провоцирует слишком много сложностей и конфликтов.

Требование Гайтнера не стало неожиданностью. Если была хотя бы малейшая возможность того, что правительство на каком-то этапе сделки вложит деньги, чтобы найти покупателя для Lehman, оно не могло позволить себе, чтобы это выглядело как помощь инсайдеру. Малейшее проявление протекционизма могло закончиться катастрофой.

Несмотря на это, Фулд воспринял эти слова как личное оскорбление. На мгновение показалось, что он заплачет, но он сдержался и пробормотал: «Не могу поверить».

Фулд продиктовал заявление об отставке на имя Стивена Фридмана, председателя совета директоров:

Уважаемый Стив,

настоящим с глубоким сожалением[504]прошу о своей отставке с поста члена совета директоров Федерального резервного банка Нью-Йорка. В свете текущей ситуации в Lehman Brothers у меня, к несчастью, нет времени, чтобы заниматься вопросам совета, и, следовательно, я уверен, что моя незамедлительная отставка будет в интересах совета. Мне очень понравилось работать в совете, и я с огромным уважением отношусь как к совету, так и к организации в целом. Благодарю.

С уважением…

Со сдержанным вздохом Фулд поставил свою подпись, черкнув огромное «Д».

* * *

Боб Вилюмштад мерил шагами свой кабинет на Пайн-стрит, 70, и волнение перед намеченной на это утро решающей встречей с рейтинговым агентством, которое делало угрожающие заявления о грядущем понижении рейтинга, нарастало. Вилюмштад только что закончил разговор с Гайтнером[505]. Тот следил за процессом превращения AIG в брокерско-дилерскую компанию, чтобы при необходимости немного надавить. «Мы сейчас заняты с Lehman, – извинился Гайтнер. – Давайте поговорим завтра утром».