Кого бы они ни выбрали, Мак был непреклонен: «Мы не должны спешить ввязываться». Хотя обстановка могла ужасать, он напомнил: они были Morgan Stanley, мировым финансовым тяжеловесом. По состоянию на пятницу рыночная стоимость фирмы по-прежнему превышала 50 млрд долларов – намного меньше, чем месяц назад, но все равно внушительно. И у них в банке было 180 млрд долларов.

Келлехер, финансовый директор банка, старательно наращивал ликвидность в течение нескольких месяцев как раз на случай ситуации, в которой они оказались. Не существовало способа совершить набег на Morgan Stanley, у них был слишком большой авторитет на рынке. Но он признал, что, если Lehman будет продан Barclays, а Merrill – Bank of America, его фирме не поздоровится.

Чамма, глотнув вина, сдержанно заметил: «Мы могли бы быть следующими».

* * *

В девятом часу проголодавшийся Джейми Даймон добрался до директорской столовой на 49-м этаже штаб-квартиры JP Morgan. Операционный комитет работал не покладая рук, рассчитывая риск потенциальных убытков фирмы по операциям с Lehman, Merrill, Morgan Stanley, Goldman и, конечно, AIG, и персонал столовой был вызван, чтобы поработать сверхурочно и накормить всех. Сегодня подавали тако, и, хотя пища была не настолько хороша, как в Федрезерве, она была лучше, чем помнил Даймон. Кроме того, это был первый раз, когда он обедал в недавно отремонтированной столовой партнеров.

Не доев, Даймон встал и начал ходить взад и вперед перед огромными окнами, обозревая городской пейзаж. Он мог видеть весь Манхэттен. Солнце только полчаса назад зашло за Эмпайр-стейт-билдинг, над городом висел туман.

Даймон обдумывал события дня, понимая, насколько плоха обстановка. «Они хотят, чтобы на Уолл-стрит расплатились, – сказал он отдыхающим после позднего ужина банкирам, надеясь заставить их оценить политическое давление, которому подвергался Полсон. – Они думают, что мы придурки со слишком высоким доходом. Ни один политик или президент не подпишет спасение». Затем, словно выставляя напоказ свой гнев, воскликнул: «Зачем вы пытаетесь спасти людей, чьей единственной задачей является зарабатывание денег?»

– Мы только что налетели на айсберг, – заорал Даймон, словно он стоял на палубе «Титаника». – Корабль заполняется водой, а музыка все еще играет. Спасательных шлюпок не хватает. Кто-то умрет… А вы можете, пока можете, наслаждаться шампанским и икрой!

С этими словами он вернулся к своему столу и последний раз откусил тако.

* * *

В Федрезерве Barclays вопреки всем трудностям, казалось, добивался успехов. Ранее Майкл Кляйн, советник Даймонда, придумал структуру сделки, которая нравилась всем. Даймонд не был заинтересован в активах недвижимости Lehman; он хотел «хороший банк»[540] Lehman минус его проблемные холдинги недвижимости.

План Кляйна был прост: Barclays купит «хороший» Lehman, а банки-соперники помогут финансировать долги «плохого банка». Это показалось Даймонду «чистой» сделкой, которую он мог бы легко продать своему совету в Лондоне и британским регуляторам, которые, он знал, все еще не слишком верили. Все это будет стоить 3,5 млрд долларов, которые будут использованы для поддержки «плохого банка».

За полночь команда Barclays сбежала из конференц-зала. Но их отвели в другой конференц-зал и попросили объяснить свой план банкирам-соперникам, которые все еще находились в Федрезерве. Это был сложный маневр: их, по сути, просили, чтобы они продали ставки своим злейшим конкурентам.

Несмотря на время, банкиры из Goldman, Citi, Credit Suisse и других фирм все еще были здесь. Кляйн начал деликатно объяснять план Barclays, который, как мгновенно поняли все присутствовавшие, означал, что отраслевому консорциуму придется найти около 33 млрд для финансирования ShitCo, или, по словам Клейна, ReminderCo. Для других банков это в меньшей степени будет инвестиция в Lehman или Barclays, чем в себя в надежде предотвратить влияние банкротства Lehman.

Кляйн объяснил, что консорциуму будет принадлежать Lehman, владеющий недвижимостью и активами частного капитала эквивалент альтернативной компании по управлению инвестициями типа Fortress Investment или Blackstone Group.

Идею встретили без энтузиазма. Гэри Шедлин из Citigroup, бывший коллега Кляйна, запротестовал первым, возможно, потому что все еще существовала напряженность – следствие их столкновений в Citi.

– Сколько капитала нужно привлечь,[541] чтобы завершить сделку? – спросил Шедлин.

– Почему это так важно? – сказал Кляйн, по-видимому, не осознавая актуальности вопроса. – Зачем вам это знать?

– Вы делаете предложение для этой компании, – огрызнулся Шедлин, – и мы должны знать, как вы собираетесь финансировать ее.

– Мы не будем искать дополнительный капитал в рамках этой сделки, – холодно ответил разочарованный вопросом Арчи Кокс из Barclays.