Шрифт:
После проверки бас – он работает, все в порядке – переходит к рок-группе «Мертвые».
– А что вы играете? – спросил я.
– Да так… немножко… собираемся только.
– Что собираетесь?
Несколько стыдливо признаются:
– Панк-рок.
– Хорошее дело!
Андрей, барабанщик «Мертвых», узнал меня:
– Ты в «Гаражной мелодии» поешь?
– «Мелодике».
– Да-да, «Мелодике». На последнем фесте я был, слушал! Круто вы там слабали!
– Ничего… Ну, надо за это дербалызнуть немного. Да?
Разливает почему-то Саша Чекачев, и разливает скупо, наверное, воспринял слово «немного» слишком буквально. После третьего захода Серега забрал у него бутылку, сразу наполнил рюмки доверху… Знаете, наша пирушка напоминает картину Веласкеса «Пьяницы». Вот сидят настоящие, закаленные мужи, профессионалы своего дела, а вот – молоденькие, слабые покамест на водочку юноши. (Дураки утверждают, что юноши у Веласкеса – вакхи какие-то.) Но ничего, у них еще все впереди. Все впереди.
– Ну, вздрогнем серьезно!
Чокнулись, хлопнули. «Мертвые» отпили по половинке – нет еще той закалки, горлышки нежные. Жжется.
– Да, слабовато, – говорит Юрка. – А кто у вас на вокале?
– Я, – ответил высокий, симпатичный юноша Максим.
– Тебе хлебать надо литрами, чтоб голос был – во! – Юрка рычит, хрипит, пищит, показывает наглядно, какой должен быть голос у панк-певца. – А у тебя шепоток нежный. Но не переживай, будешь с нами водиться, быстро научишься. Мы старые рок-н-ролики!
«Мертвые» дружно смеются.
– А сыграните свои вещи! – предложил Серега.
Саша Чекачев мнется:
– Да под акустику не то… мы на дисторшене вообще-то работаем…
– Какой там дисторшен, блин! Вот бас еще, шестиструнка, альты есть! Слабайте!
В пять минут в кухне организована студия: принесли бас-гитару, подключили к магнитофону, который выполняет роль усилителя и колонок; два барабана-альта, акустическая гитара… Хоть заиграйся! Выпили, закусили. «Мертвые» начали первую песню, перед тем тщательно настроив инструменты, посовещавшись, поспорив, что исполнять.
Загляните мне в глаза и увидьте пустоту,
И увидьте, как всегда, пожелтевшую листву.
А пока я буду спать, заберите мои сны
Да отбросьте далеко за летящие огни.
Впереди не поздно никогда-а!
Второй куплет, не побоюсь этого слова, – еще хуже.
Следующая композиция в подобном роде. Третью играть не стали, ждали нашего мнения. Юрка критически пожевал губы, произнес умным голосом:
– Мда, пока что в музыкальном плане сильно попахивает поздним «Гробом», тексты откровенно слабы, но, – обнадежил, – в целом…
– И слишком умно, ребята! – перебиваю. – Слишком умно! Давайте, мы щас вам зарубим вещь. Панк – это, в первую очередь, простота, доступность, примитивизм в лучшем смысле этого слова! Вспомните «Секс пистолз»: «Я – анархист! Я – антихрист! Я не знаю, что я хочу!..» А у вас: «Впереди не поздно никогда!» Это уже сложняки. Вот, например, одна из наших наиболее сложных и умных вещей.
И я взял бас, Юрка – акустику, Серега установил перед собой барабаны (оба они вообще-то не играют в «Гаме», но чувствуют ритм, знают, как правильно). Я задал стремительный темп, Серега замолотил кулаками в альты, Юрка встрял гитарой. Подражая детской считалочке, только раз в тридцать быстрее, я начал:
Телевизор, радио,
Ваучер, инфляция,
Холдинг, корпорация,
Бонусы и акции.
МММ, маркетинг,
Мафия, газета,
Человек и право,
Вывоз, предоплата.
Экономический ликбез.
Экономический ликбез.
Биржа, МПО,
Ценная бумага,
Потребитель, производитель,
Ре-кламо-да-тель.
Кататоник, шизофреник,
Параноик, аналитик,
Забастовка, бартер, прибыль,
Дед и баба, быль и небыль.
Экономический ликбез.
Экономический ликбе-ез!
А потом пошло – то «Мертвые» исполняют песню, то мы отвечаем своей. Возникают споры, гремят бурные одобрения, если вещь цепанула, всякие обиды, примирения… Время летит, бутылки пустеют.
– Ох, ни фига себе! – взглянул на часы барабанщик Андрей. – Десятый час!
– Влетит от предов, нажрался – звиздец, – признался Саня Чекачев, и он действительно вроде не пил особо, а на ногах еле держится.
– Надо катить скорей.
«Мертвые» торопливо выкуривают по сигаретке, забирают бас, одеваются. Прощаются и уходят.