– Всех зачистили?

– Мы же не звери, сэр… Женщин, стариков и детей не тронули. А вот остальным не поздоровилось. Правда, судебное заседание было очень коротким, обошлись без присяжных заседателей, прокуроров и адвокатов. Я так полагаю, что этим бандитам не помог бы и сам Элиу Рут [47] .

После короткой перестрелки мы согнали всех мужчин на берег и огласили приговор: «Смертная казнь, без права на помилование». Несколько подсудимых были недовольны вердиктом. Возник небольшой переполох, и они «покинули зал суда» первыми. Вне очереди… С остальными тоже не церемонились. Пулемет в умелых руках – прекрасная вещь! Мы, если честно, даже не разбирались, кто из них местный житель, а кто пришел в гости из соседнего поселения. Деревню сожгли. Перед отплытием собрали стариков и предупредили, что наша дружная компания вводит в оборот новую систему взаиморасчетов. Один наш человек – одна их деревня.

– Подействовало? – спросил Карим.

– На траверзе Рио не появляются. А вот южнее – да, можно нарваться. Я вам про это рассказывал. Мы тогда еле выбрались.

– Могу себе представить…

– Не то слово! В бортах было столько дыр, что на поверхности судно держалось только благодаря нашим молитвам. Еще немного – и отправились бы на корм морским тварям.

– Неужели твои головорезы умеют молиться? – пряча улыбку, поинтересовался Карим. – Как это мило. Вы, наверное, и на воскресную проповедь все командой ходите?

– Ты совершенно прав, Карим, – поддержал шутку Майкл, – всей командой. Когда мой боцман обращается к Богу с молитвой – здешний падре начинает плакать. Не скажу точно, по какой причине, но…

– Должно быть, от радости, – съязвил алжирец. – Вот увидите – пройдет немного времени, и он будет провожать вас в очередное плавание.

– Ты полагаешь?

– Конечно, будет. Дабы удостовериться, что вы точно отплыли.

– Ты не видел нашего падре, Карим!

– Зачем мне на него смотреть? Тем более что я не люблю священнослужителей. Чтобы обратиться к Богу, мне не нужны посредники. Жаль, конечно, но ваш святоша никогда не придет к причалу.

– Почему?

– Чтобы не затеряться в толпе портовых шлюх, – не выдержал Карим и засмеялся.

– Подумаешь… – протянул шкипер, – экая невидаль… Он их постоянный клиент, так что с этим проблем не будет.

– Видишь; значит, я оказался прав: эти святоши – повесы и бездельники.

– Вы, парни, никогда не изменитесь, – улыбнулся Нардин и покачал головой. – Мне приятно это видеть, но у нас не так много времени. Что с нашей машиной?

– Как и договаривались, – кивнул Майкл. – Оставляете ее здесь, а мой человек отгонит к точке вашего возвращения.

– Прекрасно.

– Сколько вы планируете быть в рейде, сэр?

– Считая со дня высадки – четырнадцать суток.

– «Хвоста» не будет?

– Может, и будет, – подал голос Карим, – но с большим опозданием. Через несколько часов после нашего отъезда из Сао-Бернабеу началась песчаная буря, так что сам понимаешь… Тем более что искать нас начнут в Рио, а не в этой дыре.

– Много ты понимаешь, Карим! Дыра…

– Разве я не прав? Прости, если я ошибаюсь, но на культурный центр эта бухта не похожа.

– Это бизнес-центр, – Майкл наставительно поднял палец, – торговая площадка западного побережья. Эти скалы видели столько наличных…

– Контрабандисты? – поинтересовался Поль.

– Конечно, сэр. Эх, получи я хотя бы сотую долю от этой суммы – ушел бы на покой, занялся садоводством и…

– И через две недели умер от скуки, – закончил его фразу Карим. – Ладно, не будем о грустном.

– Неблагодарное это занятие – считать чужие дни и деньги, – хмыкнул Нардин.

– Да, вы правы, Поль! Чем больше считаешь, тем больше расстраиваешься, – усмехнулся Беннет и посмотрел на часы, висящие на стене рядом с барометром. – Через час начнется прилив. Самое время сниматься с якоря.

5 год по летоисчислению Нового мира.

Севернее Базы Ордена по приему

переселенцев и грузов

– На территории нашей Базы – что, места для встречи не нашлось? – пробурчал алжирец. Он удобно расположился на капоте джипа, поджав по-турецки ноги и положив на колени «калашникова». Шайя задумчиво смотрел на море и размеренно, словно в такт своим мыслям, постукивал пальцами по автоматному магазину. – Темнит наш Виктор. Помянешь мои слова – темнит.

– Не бурчи, Карим! Оружие тебе вернули, – пожал плечами я, – чего беспокоишься? Если бы хотели нас убрать – у них была такая возможность. Могли это сделать тихо и незаметно. Вывели бы на задний двор и пристрелили. У тебя в термосе – кофе или бренди?

– Кофе. Крепкий, но, извини, без сахара. Не выспался?

– Выспишься тут… Тебе налить?

– Плесни немного, – кивнул он и вернулся к теме нашего разговора. – Все равно мне это не нравится. И почему здесь нет Чамберса?

– Я уже говорил, что это одно из условий нашей встречи, – коротко ответил я.