Шрифт:
Потом, когда он понял, почему я не двинулась с места, закатил глаза и что-то пробормотал насчет «самовлюбленных принцесс».
– Пошли, Дейнатара.
Если судить по тому, что мама не удивилась, когда Карнатар назвал меня именем давно пропавшей принцессы, можно было догадаться, откуда ноги растут.
– Итак? – когда мы оказались одни, спросила я. – Что все это значит?
– Твоих родителей высылают из империи.
Мне пришлось сесть на кровать, чтобы не упасть.
– За что?!
Демоны, они были портными! Высылка из империи – мера наказания для политических преступников, религиозных, для шпионов, в конце концов! Да за пределами империи поселения по пальцам пересчитать можно! Как там будут жить родители и бабушка? Портные и колдунья, всю жизнь создававшая сады для обеспеченных магов?
– Карнатар, за что? Что они сделали?!
– Они скрывали принцессу, – бесстрастно отозвался советник.
– Нет! – Я истерически рассмеялась. – Они ничего не знали!
– Правда? Тогда у тебя приемная семья еще хуже, чем я думал. Они знали, Дейнатара, и скрывали тебя от семьи. Приказ императора был ясен всем: любое сокрытие сведений о Дейнатаре карается ссылкой.
– Они меня любили.
– Это меня не интересует.
– Они единственные, кто меня любил! – крикнула я. – Ни ты, ни отец, ни Жозетт с Леоном мне не давали того, что дали они!
– Нищету, малооплачиваемую профессию, плохое питание и жуткие условия для жизни. Да ты, я смотрю, неприхотливая девочка.
От издевательского тона хотелось дать ему пощечину.
– Как они там выживут?
– Это меня не интересует.
– Я тебе не верю. – Я действительно не верила, что все это на самом деле происходит. – Я многое вспомнила из детства. Ты не можешь так со мной поступить.
– Могу. Убирайся отсюда и дай моим людям закончить их работу.
Он развернулся, чтобы уйти.
– Ты не можешь просто так покинуть этот дом! Ты что, не понимаешь, что когда я вернусь, то родителей привезут обратно?
– Не привезут. – Карнатар остановился. – Твой отец все еще император. И благодари меня, принцесска, что они живы.
В гостиной папа успокаивал плачущую маму, а бабушка спокойно сидела, читая какую-то книгу. Ее, казалось, совсем не волновал предстоящий переезд. Вернее, ссылка.
Я выскочила в коридор вслед за советником, в последнем отчаянном желании помешать ему.
– Карнатар! – рванулась было вперед, но остановилась, встретившись с ним взглядом. – Не надо! Не отсылай их!
– Иди в дом, Дейна. – Его голос был бесстрастным и холодным.
– Не надо. – Я жалобно на него посмотрела. – Не трогай мою семью. Я же обещала, Карнатар!
Он продолжал одеваться, не глядя на меня.
Слезы покатились из глаз.
– Карнатар, пожалуйста. – Я почти шептала. – Я сейчас вернусь, хочешь? Прямо с тобой во дворец поеду!
Он развернулся и пошел к выходу. Я почувствовала, как отчаяние завладевает мной. Я сделала то, до чего никогда бы не додумалась.
– Карнатар! – перегородила ему дорогу и крепко вцепилась в рукав. – Ну скажи, чего ты хочешь? Меня? Чего?
– Уйди с дороги, – спокойно произнес мужчина. – Тебе не нужны синяки.
Я, повинуясь мимолетному порыву, поцеловала его, отчаянно надеясь, что ответит, обнимет и все отменит, поверив в мою честность. Не ответил, не оттолкнул. Просто осторожно отстранил и прислонил к стене, не давая вырваться.
– Никогда, – я не слышала ранее такого гнева в его голосе, – не смей предлагать мне себя!
– Оставь их, – прошептала я. – Все, что хочешь, сделаю.
– Нет. Они уезжают. А ты готовься к возвращению.
Я села на холодный пол, больно ударившись коленками. В открытую Карнатаром дверь ворвался рой снежинок и закружился вокруг, принося с собой прохладу.
– Ненавижу тебя! – Я ударила кулаком по стене.
– Дейна! – Бабушка подскочила ко мне. – А ну вставай! Нечего сидеть на холодном полу!
– Бабушка!
Она обняла меня, как в детстве, погладив по голове.
– Ну что ты? Успокойся, ничего страшного не произошло. Подумаешь, уезжаем. Все равно здесь плохо жили, может, там получится лучше. Не плачь, девочка. Тебе о государстве думать надо, о народе. Какое процветание, когда всем этот Вирне заправляет? А о нас не беспокойся, мы тебе писать будем. Часто.
– Зачем он так? Бабушка, что я ему-то сделала? Ведь он меня любил! В детстве! Я вспомнила, он меня воспитывал. Отцу плевать было, а Карнатар со мной возился, учил меня.