Мэрайя Ливси была красивой женщиной с седыми волосами, изящной волной откинутыми со лба, с очень правильными и приятными чертами лица. Но, глядя на нее, Томас подумал, что сейчас, наверное, она выглядит лучше, чем в молодости, когда ее внешность была вполне заурядной. Однако годы удобной, состоятельной жизни и прочное положение подарили ей свободу обращения, а дорогие туалеты утонченного вкуса – индивидуальность и своеобразие. Она оглядела Питта с едва скрытым любопытством.

– Да, мистер Питт? Мой лакей доложил, что муж посоветовал вам обратиться ко мне за какой-то информацией. Это верно?

– Да, мэм, – ответил Питт, стоя очень прямо, но отнюдь не вытянувшись в струнку. – Когда я сегодня уходил от него, он предложил, чтобы я начал свое расследование с визита к вам. Это очень деликатное дело, которое связано с возможной утратой репутации одной дамой, и, вероятно, совершенно неоправданно. Он сказал, что вы, с одной стороны, будете откровенны, а с другой – сохраните наш разговор в тайне.

Ее глаза заблестели от предвкушения, щеки слегка окрасились румянцем.

– В самом деле? Как он добр. Я постараюсь оправдать его надежды и лестное мнение обо мне. Так что же вы хотели бы узнать, мистер Питт? Я понятия не имею, что бы это могло быть.

– Я занимаюсь расследованием обстоятельств смерти судьи Стаффорда.

– Боже мой, – ее лицо омрачилось. – Ужасное событие, совершенно ужасное. Пожалуйста, садитесь, мистер Питт. Это дело нельзя обсудить за несколько минут. Хотя я не могу представить, какую помощь в данном случае могу вам оказать. Мне об этом неизвестно ровным счетом ничего.

– Вы просто не знаете, чем можете быть полезны, иначе сами уже давно бы нас известили, – возразил Томас, сидя в большом кресле напротив нее, – но вы были знакомы и с ним, и с миссис Стаффорд и принадлежите к одному и тому же кругу общества.

На ее лице изобразилось изумление.

– Но вы, конечно же, не предполагаете, что его убил кто-то из светских знакомых? Это абсурд! Вы, наверное, что-то не поняли в словах мужа, мистер Питт. Только этим я и могу объяснить ваш вопрос.

– Опасаюсь, что понял его очень хорошо. – Томас покачал головой и печально улыбнулся. – Он выразился совершенно ясно. Вы позволите задать вам несколько вопросов?

– Конечно, – удивленно ответила она.

– Мистер и миссис Стаффорд были женаты уже довольно давно?

– О да, по крайней мере лет двадцать, а может быть, и дольше. – Ее удивление все возрастало.

– Как бы вы описали их взаимоотношения?

Ее непонимание и смущение усилились.

– Ну, как любезные и доброжелательные, я бы так сказала. Между ними никогда, разумеется, не возникало никакой враждебности, насколько мне известно. Если вы думаете о ссоре между ними, то я должна сказать, что в это очень трудно поверить, если это вообще возможно. – И покачала головой, как бы в подтверждение сказанного.

– Почему вы так думаете, миссис Ливси? – настаивал Питт.

– Ну…

Она сосредоточенно смотрела на гостя. Глаза у нее были не голубые и не серые, весьма проницательные, хотя она не казалась инспектору особенно умной женщиной. Однако она хорошо понимала людей своего круга и обладала превосходным знанием того, как им подобает себя вести.

– Да? Я был бы очень вам признателен за откровенность, мэм.

Миссис Ливси колебалась еще мгновение – наверное, подумал Питт, взвешивает слова, решая, отвечать на его вопросы или нет.

– Это были не настолько эмоциональные отношения, чтобы ссориться, – сказала она, подумав. Да, подумал Питт, она действительно тщательно выбирает слова. – Они уже давно перешли к той стадии отношений, которая устраивала обоих, – когда уважение и привычка заменяют острый интерес к жизни партнера и участие в ней. Джунипер всегда вела себя скромно и исполняла свои светские обязанности. Она прекрасная хозяйка, красива, хорошо одевается и обладает утонченными манерами.

При этих словах какая-то искорка промелькнула в глазах миссис Ливси, и она слегка поджала губы. И Питт вдруг понял, что она заставляет себя говорить то, с чем в душ есоглашается неохотно.

– Насколько мне известно, Сэмюэл Стаффорд относился к порядочным и почетным людям, ему не свойственны были излишества – ни в личном, ни в финансовом отношении. – Выражение ее лица смягчилось. – Он всегда вполне обеспечивал потребности жены. И если у него… и если… в его жизни были другие женщины… он скрывал это настолько тщательно, что мне об этом ничего не известно.