Мэгги отстранилась, склонила голову набок и заглянула ему в глаза. То, что она увидела в них, обрадовало ее, и ей захотелось большего, чем поцелуй, даже самый горячий поцелуй.

— Ты это имел в виду? — шепотом спросила она.

Его глаза горели жадной страстью, когда он взял ее лицо в ладони.

— Это только начало, — проговорил он, наконец, и коснулся губами ее лба.

Опять, отчаянно лая, прибежал Фадж.

Рейф рассмеялся.

— Он тебя защищает? Боится, что обижу?

Мэгги покачала головой, и Рейф обнял ее за плечи, после чего они оба повернулись к собаке.

— Нет, нет, — простонала Мэгги, увидев приближавшегося к ним мужчину. — Только этого не хватало. Я должна была понять по лаю. Так бывает, когда он видит знакомых.

— Марк Лангхэм! — прошептал Рейф, словно выругался.

— Мэгги…

Марк был в двадцати — тридцати ярдах, когда вдруг понял, что происходит, и остановился.

— Надо же! — проговорил Марк, подойдя поближе. — Вот уж никогда не подумал бы о тебе!

— Что не подумал бы? — с угрозой переспросил Рейф.

Марк рассмеялся.

— Ну, ты-то должен знать, — сказал он, с презрительной усмешкой глядя на Мэгги.

Рейф отодвинул Мэгги от себя и приблизился к Марку.

— Объясни!

Марк опять засмеялся, но на сей раз не так естественно.

— Кажется, пилоты называют таких «отвертками». Иногда «прогулочными пони». Эти дамы могут покатать, но, как ты понимаешь, не в машине… Я думал, тебе это известно, Торн…

Он не успел договорить, потому что опомнился, уже лежа на песке, и увидел, как Рейф потирает правую руку.

Мэгги тем временем надела на Фаджа ошейник и, когда Рейф повернулся к ней, от страха прижала руку ко рту.

— Нет!

Рейф подошел к ней, с силой развернул и толкнул к Марку, который поднимался с песка, а потом быстро зашагал прочь.

— Что я сделала? — в ужасе спросила Мэгги.

Тамсин стояла возле окна и глядела на горы вдали.

— Дождь! О, нет. Похоже на дождь.

Ава села в постели.

— Что? Господи! Сколько времени? Почему ты меня не разбудила?

Тамсин, свежая после душа, в простом, но элегантном розовом платье, повернулась к ней.

— Всего десять часов, а мы легли только около трех. К тому же сегодня воскресенье и мы в Монте-Карло, а не в Хиронси.

— Казино! — простонала Ава. — Теперь вспомнила. Потом мы пили в «Американском баре»… А Рейф когда ушел? Как будто рано?

— Рано, — усмехнулась Тамсин. — У него сегодня тяжелый день.

— Ну да. Гонки. Ох, Там! Ты должна была меня растолкать. Мне хотелось пожелать ему удачи.

— Ты бы все равно не смогла это сделать. — Тамсин уселась на кровать Авы и скрестила ноги. — Рейф сказал, что мы увидимся только после Большого приза. Неужели ты совсем ничего не помнишь?

— Почти ничего. У меня голова раскалывается. Что мы пили?

— О, всего только коктейли, — рассмеялась Тамсин. — Но ты не привыкла к хорошей жизни, правда?

— Нет. А что ты сказала, когда я проснулась?

— Я сказала, что похоже на дождь. Над горами густой туман.

— Надеюсь, дождя не будет. Мне даже страшно подумать, как они несутся там на скорости около двухсот миль, ничего не видя из-за дождя.

— Да?

— Да, — усмехнулась Ава.

— А почему нельзя перенести гонки? И мы бы побыли тут лишних пару дней.

— Дорогая Там, когда речь идет о «Формуле-1», тут уж не до логики. Они лишь поменяют покрышки, если будет слишком скользко, — и вперед!

Тамсин вздохнула.

— Все-то ты знаешь… — Она скинула босоножки и уселась по-турецки. — Ты даже знаешь, как обращаться с мужчинами. Если прикинуться слабой и невежественной, пилоты сами начнут рассказывать о покрышках и обо всем прочем. Это скучно, но все же они разговорятся.

— Путь к сердцу пилота лежит через его машину!

— Если бы так! Твой братец, например, отлично видит мои уловки. С ним у меня ничего не выходит. Я даже ревную иногда, когда ты с ним разговариваешь. Рейф ведь обо всем с тобой говорит, правда?