— Я видел Дон в четверг вечером. Она шла к воротам, — сказал юноша.

— Спасибо, — поблагодарил полицейский. — К вам скоро обратятся.

И действительно, через два дня к подсобному рабочему пришел следователь. Парень заявил, что не он один ездит на мотоцикле, недавно ему попался еще один мотоциклист — очень подозрительный тип.

Но самое потрясающее заявление поступило от друга кухонного рабочего, тоже работника больницы «Карлтон-Хейес», в четверг, 7 августа. В день исчезновения Дон Эшуорт у этого парня был выходной, он приходил в больницу только за зарплатой. Его дружок, подсобный рабочий, заглянул к нему часов в десять вечера на следующий день и сообщил, что в живой изгороди рядом с воротами, ведущими на мост Ml, нашли тело пропавшей девчонки.

Отец друга подсобного рабочего спросил, откуда у него такие сведения, ведь по телевизору ничего не передавали.

— Я знаю, — загадочно сказал парень. — Она висела на дереве!

На дереве Дон не висела, но ее действительно нашли в живой изгороди под кучей веток и сучьев. Подтвердилось и другое: труп лежал рядом с воротами в десяти минутах ходьбы от моста на Ml. Откуда кухонный рабочий знал обо всем этом за двенадцать часов до того, как нашли голубую джинсовую куртку?!

Один из свидетелей заявил, что в субботу, примерно в 13.45, к нему подъехал на мотоцикле молодой парень и сказал:

— Да, ее нашли. Мертвой.

Это было всего через несколько часов после обнаружения тела Дон Эшуорт, когда пресса еще ничего не сообщала.

Оперуполномоченные уголовного розыска подъехали к дому подсобного рабочего на Фоксхантер-Раундэбаут в пятницу, 8 августа, в пять часов утра.

Отец мальчика был таксистом в Нарборо, а мать, веселая, гостеприимная женщина, работала в центре досуга Эндерби, недалеко от дома Дон Эшуорт.

Полицейские постучали. Мать мальчика тут же проснулась и закричала:

— Кого это несет в такую рань?

Сначала она подумала, что стук ей приснился. Но он повторился. Женщина встала, накинула халат и спустилась. В дом вошли четверо оперуполномоченных и потребовали, чтобы она проводила их к сыну.

— Что-то случилось? — испугалась она.

— Боюсь, что да, — бросил один из них.

— Как? Еще кого-то убили?

— Надеюсь, что нет, — сухо ответил тот же.

— Мы пришли арестовать вашего сына за убийство Дон Эшуорт, — заявил другой полицейский.

— Что за шутки! — возмутилась она.

— Кто же шутит в такой час?

Она оперлась о диван, чтобы не упасть.

— Где он? — спросил полицейский.

— Спит! — сказала она и, чувствуя дрожь в ногах, поспешила вверх по лестнице.

— Спускайся! Полиция! — крикнула она мужу.

— Иди ты к черту! — сонно пробормотал он и вдруг увидел полицейского.

— Мы пришли арестовать вашего сына за убийство, — повторил тот.

— Что за дурацкие шутки! — закричал таксист. — Пошли вон!

Но полицейские уже разбудили мальчишку и приказали ему собираться. Он спросил:

— Вы будете задавать мне вопросы?

— Что-то в этом роде, — подтвердил один из них.

Надев теплый тренировочный костюм и кроссовки, паренек сказал:

— Мне вообще-то на работу надо.

— Об этом не беспокойся, — сказал полицейский. — Ты арестован по подозрению в убийстве Дон Эшуорт. Можешь ничего не говорить, если пожелаешь, но все, что ты скажешь, может быть использовано против тебя. Понял?

У мальчика были густые темные волосы, как у отца. На вид он казался не очень привлекательным и уж точно не слишком симпатичным.

Знакомые считали таксиста довольно строгим родителем, но, узнав сынка поближе, не осуждали отца за излишнюю суровость.

Отец хмуро наблюдал, как полицейские обыскивают комнату сына. Когда самый высокий, встав на колени, полез под кровать, таксист сорвался и закричал:

— Я знаю своего сына! Он этого не делал! Я знаю своего парня!

— Мы тоже его знаем, — буркнул полицейский.

Действительно, к тому времени следственная группа знала о подсобном рабочем довольно много. И очень скоро узнала такое, о чем родители парня и не подозревали и во что не хотели верить.

Молодого человека отвезли в полицейский участок Вигстона, где сержант До и констебль Кук в 8.09 пррвели первый допрос. Рабочий сидел за столом напротив них и говорил едва слышно. Он сказал, что знал Дон три недели и не раз видел ее в деревне. На вопрос, где он был в четверг, 31 июля, он заявил, что спал до десяти или одиннадцати — он в тот день не работал. А после обеда, где-то в половине пятого, решил прокатиться по улице Короля Эдуарда до Нарборо.