– Если отца вашего знакомого называют Доктор Франкенштейн, это не может не настораживать.

Профессор сцепил руки над столом и поставил на них свой двойной подбородок.

– Мне кажется, нацистские корни не были единственной причиной презрения к окружающим. Генрих любил заводить разговоры о сверхлюдях. Но он имел в виду вовсе не арийскую расу, как остальные нацисты.

– А кого?

– Людей, обладающих сверхспособностями: телепатов, ясновидящих, парапсихологов. Генрих мечтал организовать тайное общество, которое состояло бы только из сверхлюдей. Таких, как он.

– Из садистов, маньяков и убийц?

Алекс задумался. Возможно, Генрих каким-то образом узнал о существовавшей столетие назад секте «Ловцы Душ» и решил возродить ее?

– Что случилось с солдатами «Призрака»?

– Препарат подействовал не так, как планировалось. Солдаты превратились в бешеных зверей. Генрих что-то не рассчитал, смешивая дозы своих медикаментов.

– Что было потом?

– После того дикого случая я вернулся в Соединенные Штаты. Военные не хотели меня отпускать, но со мной произошел несчастный случай. – Либерман с кривой усмешкой указал на свои укрытые пледом ноги. – Я подорвался на мине. Ампутация, психологический срыв. Я потерял ноги, но обрел возможность вернуться домой. Больше я Генриха не видел.

– Алхимик продолжает опыты здесь, в Чикаго, – сказал Алекс. – Он похищает людей, чтобы испытывать на них свой новый препарат.

Либерман весь подался вперед и спросил:

– Как далеко он продвинулся в своих исследованиях? – Ученый всегда остается ученым.

– Чересчур далеко.

В деле оставалось еще немало неясных моментов, и Алекс решил выжать Либермана досуха.

– Скажите, профессор, можно ли мгновенно ввести человека в состояние транса для последующего гипноза? Недавно я разговаривал с одним гипнологом, он утверждает, что это невозможно.

– Я бы согласился с вашим гипнологом, если бы не знал Генриха. У него особые способности. Генрих с детства обладал очень сильным биополем. Уже во Вьетнаме он проявил себя мощным гипнотизером. В его-то годы! Скорее всего, это у него врожденное. Генрих мог заставить человека сделать что угодно помимо его воли. Даже без всякой химии. А если делал укол…

– Кстати, – перебил его Алекс, – как можно подобраться к человеку со шприцем и сделать укол незаметно?

Этот вопрос интересовал Алекса не меньше остальных. Каким образом Алхимик смог сделать инъекцию осторожному и подозрительному Анджею?

– Генрих может обойтись без шприца. Он ему не нужен, – загадочно улыбнулся Либерман.

– Как это?

– Вы слышали о кардинале Родриго Борджиа?

– Очень смутно, – признался Алекс. – При чем здесь он?

– У этого итальянского кардинала пятнадцатого века, впрочем, как у многих отравителей эпохи Возрождения, был перстень, сделанный на заказ. В середине он был полый, а с одной его стороны был сделан маленький шип. Предназначался перстень для хранения яда. Следовало всего лишь обменяться с жертвой рукопожатием, и яд через маленький шип попадал в кровь жертвы. Ни о чем не подозревающая жертва вскоре умирала.

Алекс ошарашенно молчал. Господи, какой старый трюк. Давно забытый, но оттого не менее действенный.

– Генрих хотел сделать себе такой же. Только не для яда, а для своего препарата. Думаю, что он в итоге заказал этот перстень. Ничего сложного в его изготовлении нет. Так, благодаря обычному рукопожатию, можно почти моментально парализовать волю любого человека. А потом, с помощью гипнотического внушения, запрограммировать его.

– Понятно. – Агент закашлялся. В комнате уже было порядком накурено. – Спасибо за информацию.

Неожиданно у него зазвонил мобильный телефон.

– Алло?

– Это Уиллард.

– Да, Капитан. – Алекс едва сдержался, чтобы не назвать собеседника Хиксом. – Слушаю вас.

– Я нашел его, – голос бывшего спецназовца дрожал от возбуждения. – Я нашел этого ублюдка!

– Как?!

– Я следил за «санитарами». Прослушал их переговоры. Они готовятся взять Алхимика завтра вечером.

– Где?

– В больнице. Приезжайте ко мне. Мы должны опередить разведку.

– В какой больнице?

– Расскажу по дороге.

– Говорите свой адрес, – сдался Алекс.

– Кто в больнице? – спросил профессор, когда Алекс закончил разговор.

– Неважно. – Похоже, информация Либермана ему уже не пригодится. Разве что послужит дополнительной уликой при обвинении Генриха Вульфа. – Спасибо, профессор. Вы мне очень помогли, – поднялся Алекс.

– Подождите, – остановил его Либерман. – Вы спрашивали об особых приметах Алхимика.