— Как он выглядел?

— Сутулый такой, худой. Весь в себе.

— Ты бы его узнал, если бы где-то увидел?

— Думаю, да.

— Как он себя вел? Нервничал или, может быть, наоборот, был спокоен?

— Мне показалось, что он очень торопился. Я ему еще сдачу протянул, а он только отмахнулся и к двери пошел. — Пожав плечами, добавил: — Ну не буду же я настаивать, как-то у нас это не принято.

— Разумеется, не будешь, я тебя понимаю, — серьезно отозвался следователь по особо важным делам. — У входа в ваше кафе я заметил видеокамеры, мне нужно посмотреть все записи.

Бармен колебался недолго. Со следственным комитетом лучше не спорить, оно себе дороже. Это такая организация, которая кому угодно может усложнить жизнь, а что уж говорить о простом бармене с мутной биографией, у которого главный источник чаевые!

— Да, конечно, я вам сейчас принесу. — И, уже покидая стойку, пошутил: — Надеюсь, в вашем присутствии никто не покусится на товар?

— Действуй смелее, мы поохраняем!

Минут через пять бармен принес диск.

— Здесь записи за последние две недели.

— Благодарю… Пойдем, — поторопил Жилинский подполковника.

Разложив на столе ноутбук, Афанасий вставил диск и отыскал запись, сделанную последней ночью. Ночью машин было немного, заезжали лишь только для того, чтобы взять в дорогу немного провизии и воды. Среди гостей оказались спешащая женщина с малолетним ребенком; пожилая пара с большими сумками, худощавый мужчина с пакетом в руках… Стоп! Кажется, то, что нужно. Жилинский всмотрелся в мужчину: у него были длинные, будто плети, конечности, отчего походка выглядела разболтанной, как если бы руки и ноги крепились на специальных шарнирах.

Жилинский подозвал бармена:

— Взгляните, это, случайно, не он?

Бармен, едва глянув из-за плеча, произнес:

— Он самый.

— Вы уверены?

— Абсолютно! — Слегка подумав, признался: — А вы бы забыли человека, который оставил вам чаевых тысячу рублей?

Афанасий улыбнулся (а бармен не без юмора):

— Пожалуй, что нет.

— Вот и я не забыл. Я еще и свечку поставил за его здоровье, как только домой пришел. Не каждый день ко мне подваливают столь щедрые клиенты.

— Тоже верно, — согласился следователь, отпустив бармена легким кивком.

— А что он сделал? — Бармен полагал, что уже много сделал для следствия, так что имел право на вопрос.

— Перешел улицу в неположенном месте, — усмехнулся Афанасий.

Нажав на клавишу, Жилинский вновь принялся изучать эпизод, когда длинноногий вошел в помещение кафе. Остановив кадр, он всмотрелся в его черты, пытаясь отметить взволнованность или хотя бы какое-то напряжение. Ровным счетом ничего, что указывало бы на нервозность. С экрана на Жилинского смотрели большие, чуть грустные глаза, в которых можно было прочитать всего-то некоторую усталость, что вполне объяснимо: за прошедший день накопилось немало проблем, а тут еще и ночная дорога, добавляющая тревоги. А так вполне обыкновенное лицо. Даже где-то интеллигентное. Вот разве что до машины он добрался поспешнее, чем иной посетитель, но впереди ночная дорога, и ко времени следует относиться бережливо.

Машина, к которой направился худощавый, стояла немного в стороне, и из-за плотного сумрака проглядывали лишь ее темные очертания. Вот дверца автомобиля отворилась, и свет, брызнувший с потолка салона, на несколько секунд вырвал машину из темноты. Юркнув на заднее сиденье, костлявый закрыл за собой распахнутую дверь, и машину, как и прежде, заволокло ночным мраком. Еще через секунду автомобиль тронулся, не позволив видеокамерам рассмотреть его номер.

Нажав на клавишу, Афанасий вернулся к тому моменту, когда длинноногий энергично спустился с высокого крыльца кафе и молодцеватой походкой подошел к машине. Осторожно, едва ли не по кадрам, принялся рассматривать запись. Вот он переложил в левую руку пакет с продуктами и распахнул дверцу. Брызнувший из салона свет упал на его лицо, показавшееся сейчас Жилинскому не столь безмятежным, как поначалу, и он надавил на кнопку «Стоп» и максимально увеличил кадр.

Жилинский даже не удивился, когда рассмотрел марку автомобиля, это был «Опель», цвет как будто бы темно-зеленый, но в темноте все кошки серые, так что здесь полнейшая неопределенность. Зато у номера просматривались две цифры и московский регион. Вычислить владельца машины не составит особого труда, теперь куда интереснее было посмотреть, кто находится в салоне автомобиля. На водительском кресле видны лишь черты водителя, судя по комплекции, это очень крепкий мужчина, а вот рядом с ним женщина, вне всякого сомнения, — длинные волосы спадают на хрупкие плечи. Лица не рассмотреть, но вот гибкая шея видна. На заднем сиденье еще один мужчина — заметна широкая ладонь с крупным перстнем на безымянном пальце.

— Что там? — вяло спросил подполковник, посмотрев на экран.

За это время подполковник Северцев изрядно заскучал. Были пересчитаны подъезжающие автомобили, по десятибалльной шкале оценены все проходящие мимо девушки и как-то мимоходом умято с пяток беляшей с крепким черным чаем, а Жилинский продолжал всматриваться в экран, как если бы смотрел напряженный триллер с непредсказуемым финалом.

— Кажется, кое-что имеется, — закрыл он компьютер. — Вот что, — произнес он, обращаясь к бармену, — этот диск я у тебя забираю.