– Что?!
– одновременно спросили родители.

– Ты видел Драмидаку?
– поразился отец.

– Спасибо, сестра! Теперь я знаю, что делать, - язвительно усмехнулась мать.

В эту секунду икнулось всему роду Курей, включая престарелых дам и едва оперившихся девиц. А все присутствующие ощутили лёгкий ветерок на затылках. Дуновение животного страха. Как мужчин могли напугать слова женщины, которые к ним ни в коей мере не относились, понять было невозможно. Но все знали, что месть царицы Ка-Дамас не заставит себя долго ждать. И никто её не остановит.

– Мама...
– пробормотал Гадриан, с восхищением глядя на родительницу. Сейчас она напоминала юному принцу богиню войны.

– Будь мужчиной, Вальрах!
– Дамаска потрепала сына по вихрам и подмигнула.

– Конечно, буду, - рассмеялся парень. Он был счастлив, что вернулся в этот мир. Правда, воспоминания о девяти кругах стремительно стирались из его памяти, но это было не так важно. Главное он запомнил: род Курей - первый враг их рода! И с этим надо бороться.

– А где Фанагор?
– возглас императора заставил всех присутствующих нервно оглядываться в поисках старика.

– Только что был здесь, - Девон Глазенап замешкался лишь на мгновение. Через несколько секунд дворцовая стража уже исполняла его приказ: 'Найти! Вернуть назад! Глаз не спускать!'

Плаут недовольно вздохнул, усаживаясь в своё рабочее кресло. Состояние его организма стремительно улучшалось, а настроение с той же скоростью падало. Он не мог себе простить нерасторопности, с которой покидал мглистое пространство. А ведь ушлый старик именно на это и рассчитывал: очнуться первым и сбежать! Но зачем? Разве отправил бы его император снова в казематы? Нет, конечно же! Но Фанагор, явно, думал иначе, и имел на это, как ни горько признать, полное право.

– Ох, Супи... Сколько же ты гадостей мне сделала, что даже после смерти тебе удаётся портить мне жизнь?
– проворчал Плаут себе под нос. Потом обвёл всех присутствующих тяжёлым, немигающим взглядом, и кивнул графу Сауберу.
– Советник, надо поговорить!

Гедеон церемониально поклонился, и почтительно замер, ожидая, когда остальные участники событий покинут кабинет. Но не все торопились удалиться. Беспрекословно выполнил невысказанный приказ лишь дисциплинированный барон Глазенап. Хранитель трона лишь бросил напряжённый взгляд на статс-советника, когда выходил из дверей. Лекарь Шаурман считал, что он не может оставить императора ни на секунду после такого удара, о чём не преминул возмущённо сообщить Плауту. Но правитель жестом указал заботливому медику на выход, даже не вступая в дискуссию. Шаурман, недовольно шаркая, покинул кабинет, но далеко уходить не стал. Пристроился на оттоманке, что стояла в паре метрах от дверей рабочего кабинета, на которой уже обосновался барон.

Верный слуга Сигизмунд не стал дожидаться, когда хозяин и ему укажет на дверь. Он, перед уходом лишь поинтересовался, не нужно ли что-нибудь его Императорскому Величеству?

– Нет! Понадобишься, позову!

Садиться в присутствии высокородных господ Сигизмунд не посмел, но уходить от кабинета тоже не собирался. Занял место рядом со стражником и стал, как и все, ждать.

– Отец!
– Ассандр, хоть и не был виноват, чувствовал себя отвратно. Он так хотел переговорить с Плаутом, всё ему объяснить, но тот решил сначала пообщаться с советником. И это не просто огорчало кронпринца, это его практически убивало.
– Я должен...

– Сын, - Плаут специально не стал называть его по имени, считая, что такое обращение покажет Ассандру, что он его по прежнему считает сыном, и все недоразумения они обсудят с ним потом.- Всё закончилось благополучно. Надеюсь, заговорщики обезврежены?
– Ассандр кивнул.
– Поговорим чуть позже, хорошо?

– Да, отец!

Стоит ли говорить, что кронпринц тоже далеко не ушёл от кабинета императора, а стал монотонно вышагивать по коридору, не обращая внимания на то, что нервирует этим лекаря и Хранителя трона.

Гадриан тоже желал поговорить с отцом. Ведь им было что обсудить, но мудрая Дамаска, обняв сына за плечи, повела его из кабинета. Но в дверях задержалась, оглянулась на мужа и произнесла странную фразу:

– Трон - не вершина, а лишь нижняя ступень. Верхние всё видят...

С этими словами она покинула помещение, оставив императора в замешательстве, а графа в уверенности, что тайна его не будет раскрыта.

– О чём это она?..
– Плаут долго смотрел на закрывшуюся дверь, потом перевёл взгляд на Саубера и, словно очнулся от наваждения.
– Господин советник, вы знаете, что тут только что случилось?
– Задал он странный вопрос с двойным смыслом, который был сразу понятен человеку посвящённому.

Разумеется, Гедеон знал оба ответа, и понимал, что императора интересует тот, в котором есть упоминание о магии. Но признаваться или нет?

– Разумеется, ваше Величество!

– Ну-у...
– настаивал Плаут, вынуждая подчинённого сознаться в применении запрещённых навыков. Но граф не поддавался на провокацию и стойко молчал, честно глядя ему в глаза. Тогда император решил изложить свои доводы.
– Там, где мы оказались после покушения... действуют магические законы! Фанагор - колдун, сдерживал то пространство, чтобы оно нас не раздавило!
– Граф слушал его с любопытством и настоящей заинтересованностью. Сам в этом пространстве он не бывал никогда. Да и не могут Археи туда попасть. Это дорога доступна лишь для людей.
– А здесь ему кто-то помогал! Вот только человека этого он не смог рассмотреть. Но сказал, что ему помогает очень сильный маг, гораздо сильнее, чем он сам. И этот маг...
– Плаут выдержал долгую паузу, и с величайшей грустью закончил фразу: - вы, мой дорогой статс-советник!