– Одна.

– Тебе известно, куда она поехала?

– Никак нет!

– Свободен...
– Раздражение от общения с туповатым администратором просто бурлило в крови. Хранитель трона давно так не выходил из себя.
– Форго, разошли приказ по всем городским заставам. Мы должны узнать, в какую сторону она уехала!

– Слушаюсь!
– порученца как ветром сдуло.

– И всё же... что она обнаружила в кабинете императора?

Не часто женщины посещали обитель 'Скорбящих душ'. А ТАКАЯ женщина была впервые. Сам настоятель вышел встречать гостью. Правда, после небольшого недоразумения... чуть не переросшего в скандал.

Когда Й'ола постучала в ворота, и привратник отворил их с заученной присказкой: 'Мы вас жда...', взгляд его вдруг остекленел, ноги попятились, а руки попытались закрыть дверь. Обычно, податливые ворота, в этот раз заупрямились, не желая перемещаться в состояние 'закрыто'. Это озадачило затворника. Он подозрительно осмотрел сначала заклинившуюся створку на предмет внезапного попадания чужеродных тел, потом убедился, что женщина не держит дверь ни руками, ни ногами.

– Не пущу!
– загородил телом вход в святую обитель, готовый даже принять мученическую смерть.

– Почему?
– Голос женщины заставил привратника вздрогнуть. Смертные не могли так говорить. А гостья, как назло, продолжила: - Боги с тобой не согласны, - и кивнула на непослушную дверь.

– Женщинам нельзя, - неуверенно пробормотал мужчина, опустил глаза и покраснел.

– Где ты видишь женщину?
– Задала она обескураживающий вопрос.

– Но... как же...
– бормотал совсем сбитый с толку привратник. Он уже не знал, как надо поступать? Правильнее, позвать настоятеля, но ворота-то не закрыть! Стоит только ему отойти, как ОНА войдёт!

– Диметий, что ты застрял в воротах?
– сердитый голос настоятеля прозвучал для него, как песнь небесная.

– Тут к нам...
– привратник попятился от ворот, демонстрируя Хайгену гостью, - вот...

– И что тебя заставило держать женщину за воротами, когда она нуждается в нашей помощи?
– строго, но без сердитого брюзжания, выговорил настоятель своему младшему брату.

– Её красота, - почти неслышно прошептал Деметий.

Но и настоятель и Й'ола услышали его признание.

– Неделю строгой молитвы, - вынес вердикт Хайген, не глядя на привратника.
– Пройдёмте, госпожа, в гостевой флигель. Там мы с вами и поговорим, дабы не смущать неокрепшие сердца братьев.

Они проделали уже половину пути, как женщина вдруг замерла посреди переднего двора обители, закрыла глаза, словно к чему-то прислушиваясь, а из её груди послышался низкий вибрирующий звук. Она так простояла минуту или чуть больше, резко открыла глаза и требовательно произнесла:

– Ребёнок! Младенец!

Хайген сначала напугался, но тут же понял, о ком она спрашивает.

– Мальчик.

– Да!

– Десять лет назад?

– Да!

– Сын?

– Да!

– С ним всё хорошо! Его сразу забрал отец.

Женщина стала тихо оседать на булыжники двора.

– Боги... Что же я наделал?
– Засуетился настоятель.- Надо было её хоть на скамью посадить... Сердце материнское...

***

Возвращаться в имение Сеймур ни с чем Сатирсу не хотелось. Выслушивать истерики и упрёки Лилианы было выше его сил. И как он раньше думал, что сможет ужиться со столь капризной, лишь в себя влюблённой, женщиной? А ведь поначалу она ему нравилась. Уверенная, сильная. За такой женой, как за крепостной стеной: ветры не дуют; неприятности не одолевают. Но маркиза Сеймур ко всему прочему обладала ещё одним качеством, которое, в зависимости от обстоятельств, могло расцениваться как положительное, так и отрицательное. Лилиана была умна. Умна и проницательна. Она сразу поняла, какой план созрел в голове любовника насчёт взявшейся из ниоткуда падчерицы. А ведь Сатирс ни словом с ней на эту тему не обмолвился.

Теперь он вернётся после неудачной попытки отстоять права законной вдовы и маркизы Сеймур, и будет жаловаться на бессердечие императора. Не рассказывать же, в самом деле, что он в отведённые на аудиенцию десять минут даже сформулировать суть своего вопроса не смог, хоть и готовился, репетировал. А в кабинете под прямым взглядом императора мялся, как прыщавый юнец, впервые покупающий у аптекаря нацюцюрник, робел и заикался. В итоге ему было предложено прийти в следующий раз, а ещё лучше, не приходить вообще, так как важность дела явно не соответствовала уровню, на котором Сатирс пытался его решить.

Денег на проживание в столице, у среднего виконта Бизеля не было, поиздержался, поселившись в дорогом отеле. Рамвальд, после встречи во дворце, куда-то умчался, даже не поговорив с братом. Занять наличности было не у кого. Легальные и нелегальные кредиторы давно занесли его в чёрный список. Друзья, готовые прийти на помощь, отвернулись два года назад, после истории с кражей ожерелья графини Кантиль. А он его не крал, а нашёл! Скупщику отнёс по незнанию. Мало ли кому могло принадлежать жемчужное ожерелье? Не бегать же по столице как ищейка, с вопросом: 'Мадам, не вы потеряли?'