— Сбежать? — уточнил Басиняда, не любивший неясностей.

— Сбежать, — подтвердил брат Чивага. — Но еще не было такого, чтоб это им удалось! Сам понимаешь, брат Дарин, мы принимаем меры, — он добродушно потрепал его по плечу. — Подопечные у нас — бывшие чародеи и, хоть заниматься волшебством они перестали, на территорию монастыря наложено особое заклинание!

— Какое заклинание? — живо поинтересовался Дарин.

— Особое! — брат Чивага многозначительно поднял вверх палец. — Оно нейтрализует любую чужую магию. Гильдия магов Лутаки поставляет нам такие заклинания совершенно бесплатно. Поэтому, даже если кому-то и взбредет в голову исчезнуть отсюда при помощи чародейства, ничего у него не выйдет!

При этих словах, Дарин машинально нащупал под рубахой амулет.

— Здесь у нас пользоваться магией строжайше запрещено, — многозначительно продолжал монах. — Разумеется, нарушителя мы обнаружим тотчас же, а обнаружив, прописываем ему особые лечебные процедуры. И знаешь что, брат Дарин? — безмятежным тоном спросил он. — После этих процедур пациент больше никогда в жизни не нарушает порядок в нашей тихой обители.

Он посмотрел на Дарина, потом на Басиянду и доброжелательно улыбнулся.

— Понятно, — упавшим голосом сказал Дарин и пробормотал вполголоса: — Дадалион, что ты наделал!

— Ну, и, разумеется, охрана! Наш монастырь охраняют мороки, а их ни подкупить или уговоритьневозможно.

В разговор вступил Басиянда:

— Мой господин не собирается бежать отсюда, — заявил он, посматривая на добродушного монаха с опаской.

— Понимаю, — улыбнулся брат Чивага — Если есть, желание могу показать кельи, где содержатся те, кто пытался улизнуть из монастыря. Поучительное зрелище!

— Нет, спасибо, — поспешно отказался Дарин. — Может, в другой раз…

— Как пожелаешь, — покладисто кивнул монах. — Что ж, тогда поспеши! Брат Ниал ждет тебя!

Дарин насторожился.

— Брат Ниал? Кто это? И почему он меня ждет?

— Имеет желание поговорить с тобой, — пояснил монах. — Он беседует с каждым, кто прибывает в наш монастырь, расспрашивает, записывает. И тебя выслушает с большой охотой! Брат Ниал — человек ученый, сведущий в науках! — в голосе монаха послышалась гордость.

— А, — протянул Дарин. — Так это главврач ваш?

На лице брат Чиваги появилось недоумение.

— Кто? Глав… ни разу не слыхал такого слова, а потому — не ведаю, что оно значит! А брат Ниал, как я уже говорил, сочиняет научные труды по душевным болезням. Наблюдает за пациентами, разговаривает с ними, особо интересные случаи записывает в свои бумаги! Он и про тебя напишет, — пообещал Чивага.

— Знаю я, что он напишет, — недовольно пробурчал Дарин: ему очень не хотелось встречаться с ученым монахом. — Учебник по карательной психиатрии!

— Следуй за мной, брат Дарин, — промолвил Чивага и исчез за дверью. Дарин вздохнул и нехотя последовал.

Они вышли из трапезного зала на залитый солнцем двор.

— Вот гляди, — монах остановился и свернутым в трубку пергаментом указал в сторону легкого навеса, под которым виднелся дощатый стол, заваленный бумагами и длинная лавка.

— Вот там, в маленьком саду, который является гордостью нашего монастыря, тебя и дожидается брат Ниал.

— А что в нем такого особенного, в вашем саду? — хмуро поинтересовался Дарин.

Монах просиял.

— Монастырь наш находится в предгорьях, почва здесь скудна и камениста, — охотно поведал он. — Не так-то просто было вырастить на ней плодовые деревья! Но брат Ниал настоятельно рекомендует нашим пациентам движение и физическую работу, для их же пользы, разумеется, для укрепления здоровья! Год за годом они прилежно расчищали место под сад, трудолюбиво ворочали камни, усердно таскали в корзинах плодородную землю, старательно копали, рыхлили, сажали — в лечебных целях, конечно же! И вот теперь мы можем любоваться цветущими яблонями, грушами и сливами!

— Это и есть «необременительный труд»? — в ужасе спросил Басиняда. — Но я не желаю…

— Не все наши пациенты горели желанием трудиться, — доверительно сообщил брат Чивага. — Но холодные обливания творят чудеса! Медицинские процедуры вкупе с ласковыми увещеваниями дают замечательный результат, — он полюбовался цветущим садом. — А какой урожай мы собираем осенью! Да вот сами увидите.

Дарин насторожился.

— Увидим? Вы думаете, мы тут до осени проторчим?