— Крысы есть? — осведомился он.

Молодая и симпатичная продавщица подвела его к вольеру, где копошилось не меньше десятка белых и пестрых крыс. От такого изобилия Крынкин растерялся.

— Мне… это… крысу, — выдавил он, вытирая кепкой пот со лба. — Белую крысу.

— Какую вам? — спросила девушка. — Любую выбирайте.

Крынкин закусил губу, рассматривая обитательниц вольера и лихорадочно пытаясь определить, на какую из них кобольд клюнет наверняка.

— Помоложе, — сказал он, переводя глаза с одной крысы на другую. — И пожирнее чтоб была… поупитанней!

Девушка покосилась на него и поджала губы.

— Вот эту не желаете? — сухо спросила она, указывая на черно-белого грызуна.

Крынкин, не торопясь, обошел вольер, придирчиво оглядывая крысу со всех сторон.

— Тощая какая-то… болеет, что ли? — подозрительно осведомился он. — Поаппетитней надо… покрупней.

Продавщица преисполнилась подозрения к странному покупателю и сдвинула брови.

— А зачем вам крыса? — сурово спросила она. — Вы ее что, есть будете?

— Вот эту дайте, — не слушая ее, промолвил Крынкин и ткнул пальцем в зверька. Выбранная им крыса была хоть куда: белоснежная, упитанная и шустрая.

— За клетку в кассу заплатите, — недовольным тоном сказала девушка и с сочувствием посмотрела на зверька. — Мы крыс только в клетках-переносках продаем. Пройдите вон к тому прилавку, вам расскажут, чем ее кормить, как ухаживать. И корм там же купите.

От лекции про корма Крынкин отмахнулся. Все равно крысе долго не жить, так что на пропитание и тратиться не придется.

Он заплатил, сколько положено, получил крошечную клеточку с крысой и бодрым шагом направился к остановке.

Дома Крынкин разглядел приманку получше. Крыса оказалась молодой, подвижной, со смышленой мордочкой. Она доверчиво следила за хозяином глазками-бусинками и о том, что ждет ее в недалеком будущем, и не подозревала.

— Гм, — проговорил Крынкин, встретившись с ней взглядом. — Ладно.

Он попил чаю, подумал и решил съездить на хлебокомбинат к Василию: показать покупку и обсудить план по приманиванию кобольда.

Троллейбусы почему-то не ходили, пришлось ехать на трамвае. Крынкин занял место в самом конце вагона, поставил клеточку на колени и стал смотреть в окно и мечтать, как подманит кобольда, как рассмотрит его хорошенько. А кобольд появится, не может не появиться, вон какая крыса для него припасена: молодая, упитанная… Он перевел взгляд на крысу: та смотрела на него, обхватив лапками проволочные прутики клетки, пальчики у нее были крошечные, розовые.

Крынкин недовольно кашлянул и снова уставился в окно.

Друг Василий сидел на скамейке возле больших железных ворот, пил чай из термоса и ел круглую булочку с повидлом. Вид у приятеля был, как обычно, хмурый и сосредоточенный.

— Здорово, Василий, — сказал Крынкин. — А я вот… гляди, крысу купил.

Василий отхлебнул из кружки и покосился на крысу.

— Зачем она тебе?

Крынкин огляделся по сторонам и сказал, понизив голос:

— Кобольда хочу подманить.

— Какого еще кобольда?

— Самого настоящего, — и Крынкин шепотом поведал на ухо приятелю о своем открытии.

Василий задумался, жуя свежую булку.

— А Нобелевскую премию за него не дадут? — поинтересовался он. — За кобольда-то этого?

Крынкин развел руками.

— Нет, наверное.

— Плохо, — сокрушенно сказал Василий, покачав головой. — А то бы…

Он вздохнул.

— Мне б до осени премию-то получить надо. Я б мотоцикл купил с коляской. Картошку копать осенью-то, да на мотоцикле возить…

Крынкин понимающе кивнул.

— Ну, может, еще успеешь. До осени-то еще месяц…

Он сорвал сухую травинку и просунул в клетку. Крыса обнюхала ее и укоризненно взглянула на хозяина.

Подошла Варвара, в белом халате и в белых просторных штанах, вся обсыпанная мукой.

— Ой, крыска… — удивленно сказала она и присела возле клетки.

— Боишься?

— Нет, — ответила Варвара. — Я ни мышей не боюсь, ни крыс. — Крынкин, хочешь бублик? Наша смена пекла…