— Ладно, проехали. Я сам хорош, все эти игрульки-срульки…

Рост сел рядом. Минут пять они сидели молча, думая каждый о своем.

— Слушай, Лелик. Что ты еще знаешь о Квадрате? — после паузы спросил Рост.

— Какая теперь разница?

— Разница есть. Этот хмырь знает о нас все, вплоть до того, какие носки предпочитал мой прадедушка, а мы про него — ни-че-го. Знание противника — половина победы, помнишь?

— Да ничего я, в общем-то, не знаю про него. Я же тебе говорил, это бандит. Владеет несколькими казино, наверное, и бар, где вы встречались, тоже его. Короче, вор.

— По нему не скажешь, — сказал Рост. Он вспомнил, как резко менял манеру разговора Квадрат. — Скорее похож на полного отморозка. Такой на все пойдет.

— И что ты все-таки предлагаешь?

Рост сказал, будто речь шла о просроченном пиве:

— Да вальнуть его к такой-то матери, и делов-то. Как думаешь?

Лелик окинул друга скептическим взглядом.

— Решил поиграть в Рэмбо?

— А у тебя есть другие варианты? — в свою очередь спросил Рост. Он начал заводиться, его напрягала вялость и инертность друга. — Он сделан из мяса и костей и такой же смертный, как и все. Нет Квадрата, нет и долга.

— Э, нет, братуха. Уж поверь, в его среде такая фишка не прокатит. Смерть долги не косит, можешь мне поверить. Да и к тому же, — Лелик вздохнул, — я в такие игры не играю, Рост. Тем более этот Квадрат нужен влиятельным людям. Я бы сказал — слишком влиятельным. И если мы сделаем то, о чем ты сейчас говорил, то это наделает кучу ненужного шухера, а там, — Лелик показал наверх указательным пальцем, — не дурачки-емели сидят, сразу просекут, откуда ветер дует. Так что, если даже удастся замочить Квадрата, наши собственные жизни не будут стоить содержимого вот этой урны.

— Короче, что делать? — Рост вынул новую сигарету, но, поразмыслив, убрал ее обратно в измятую пачку. Пожалуй, нужно вообще бросать эту пагубную привычку.

— Что-что. Долг отдавать.

— Отдавать долг, говоришь? — искренне рассмеялся Рост. — Собрать семьдесят тонн за неделю? Лелик, да если я даже начну день и ночь у Большого театра своим задом торговать, то буду полгода раком стоять без сна и перерывов на обед. Да и охотников на мой тощий анус мало найдется.

Лелик серьезно оглядел предмет обсуждения, к которому так критично отнесся Рост, и они расхохотались. Это несколько разрядило обстановку.

— О’кей, давай по порядку. Ведь должен же быть какой-то выход, — снова заговорил Рост. — Предположим, я пойду в ментовку.

— А наутро меня позовут опознавать твой труп, — закончил предложение Лелик. — Потом буду срочно заказывать панихиду, только уже себе. Рост, не забывай, кто ты и кто Квадрат. Он, пусть и бывший зэк, сегодня преуспевающий бизнесмен, уважаемый, солидный человек. Менты хорошо знают, что он за субъект, но оснований для серьезных предъяв у них нет. И кто ты? Безработный хохол, приехавший покорять столицу, у которого и прописки-то нет. Для начала менты тебя оштрафуют за отсутствие регистрации и посадят в «обезьянник» для выяснения обстоятельств. Это в лучшем случае. А если будут не в духе, то еще промеж ушей и по почкам дубинкой схлопочешь. Кстати, чего доброго, еще и за психа сочтут, мол, пока там за чучмеками по горам в Чечне бегал, все болты с гайками из башки растерял.

— Ох спасибо, Лелик, — сквозь зубы проговорил Рост. — Вот уж не знал, какой я со стороны — безработный хохол без регистрации, чокнутый в придачу.

— Не обижайся, — примирительно сказал Лелик. — Рост, пойми, слишком многое стоит на кону. Думаешь, ты, то есть мы, случайно оказались в тот вечер у Квадрата за столом? Я стопудово уверен, что таких лохов, как мы, у него целый вагон — успевай названивать и бабки собирать. Даже если его вызовут в мусорню, он припрется туда вместе с адвокатом, каким-нибудь Резником или Кучереной, и вежливо тыкнет в лоб твоей распиской. А это уже гражданский спор. Даже если проводить экспертизу, то она при любом раскладе покажет, что почерк твой, в чем, кстати, ни ты, ни я не сомневаемся. И суд тоже будет на стороне Квадрата.

— Лелик, а я слышал, что если договор или сделка делается по пьяни, то это можно оспорить в суде. То бишь, если ты подписывал что-то в невменяемом состоянии, то и последствия недействительны.

— И кто будет доказывать твое состояние? Я? Кстати, ты посмотрел кассету? Ты сказал, что Квадрат тебе какую-то запись передал.

— Посмотрел, — угрюмо произнес Рост. На пленке он довольно оживленно беседовал с Квадратом, пил виски и играл в карты, и утверждать, что Рост находился в невменяемом состоянии, было весьма проблематично. — Не проканает эта кассета.

— Я думаю, он тебе наркоту всыпал, — сказал Лелик.

— Сейчас-то уже по фигу, — проворчал Рост. — Мы так ни к чему и не пришли. Бабок у меня нет. Даже если дом матери продать, он от силы «пятнашку» стоит. Но не выгонять же матушку с Олесей на улицу?!

Вспомнив последние напутственные слова Квадрата, Рост с силой сжал кулаки.

— В долг мне тоже никто не даст, — он испытующе посмотрел на Лелика, и тот его понял.

— Братуха, была бы та хата, в которой ты сейчас кантуешься, моей, то, может быть, я и толкнул бы ее. Но собственник — мой батя, и если я заикнусь о продаже, его гнев будет похлеще десяти Квадратов в квадрате. Даже в кубе. Нет, ты уж извини, но с бабками у меня напряг. Максимум — могу собрать две-три штуки по закромам, это я на свадьбу скопил. Если доживу до свадьбы, — закончил он невесело.