Дилан пожал плечами. Куда уж хуже? Сын часа не пробыл в доме, а уже видел отца в постели с Хоуп, затем Адама выдернули из кресла и отправили в комнату. Хуже уже просто некуда.

— Пойду заберу парнишку из его комнаты, — произнес шериф, но прежде зашел в ванную и принял четыре таблетки аспирина.

Двумя часами позже Дилан пришел к выводу, что с тем же успехом мог просто пробить головой стену — аспирин ни черта не помогал.

Шериф стоял у черного входа и смотрел, как арендованная машина Джули выехала с его подъездной дорожки и направилась в сторону города. Бывшая не могла улететь в Сан-Вэлли до следующего полудня, поэтому пришла к выводу, что просто останется с Диланом и Адамом. Но после нескольких часов в ее обществе шериф решил, что черта с два он согласится на подобное, позвонил в «Сэндмэн» и забронировал Джульетт комнату на ночь. К утру весь город будет в курсе его дел, но, в кои-то веки, Дилана это не волновало. Задержись Джули еще на пару часов, и он не смог бы поручиться, что не придушил бы ее.

Она его просто взбесила: переврала все так, будто вышла бы за Дилана, попроси он ее руки. Но он не делал ей предложение, потому что они все обговорили и пришли к выводу, что ребенок — не очень хороший повод для брака. Они оба так решили, а не один Дилан! По правде говоря, если бы Джули на самом деле переживала по этому поводу, то он женился бы на ней, даже понимая, что совершает ошибку.

Дилан захлопнул заднюю дверь и отправился искать сына. И обнаружил, что тот лежит на кровати и плачет в подушку. Один из кроссовок Адама куда-то пропал, носки сползли и собрались вокруг лодыжек, шорты перекрутились вокруг пояса. Мальчик сжался в комок, полный печали и горя.

— Есть хочешь? — спросил Дилан с порога.

— Нет. — Адам перекатился на спину. От рыданий он весь пошел пятнами. — Почему мой рюкзак снаружи?

— Мы с Хоуп ходили к Сотутскому озеру.

Сын посмотрел на отца через всю комнату:

— Она ходила с моим рюкзаком?

— Да.

— Пусть не трогает мои вещи! Ненавижу ее!

Дилан подошел к кровати:

— А пару недель назад она тебе нравилась.

— Это было до того.

— До чего?

Адам отвернулся к стене:

— До того как вы занимались сексом!

Примерно год назад Дилан, по большей части, объяснил сыну про пестики и тычинки, но опустил самые неловкие моменты. Тэйбер-старший подумал и ответил, тщательно подбирая слова:

— Мы с Хоуп не делали ничего плохого. Мы оба взрослые, и предполагалось, что тебя не будет до воскресенья.

Адам сел и искоса посмотрел на отца:

— Ты не должен больше этого делать, ведь у тебя есть я. Пусть найдет себе кого-то другого, чтобы он сделал ей ребенка.

— Что? — Дилан присел на край кровати. — Люди не занимаются сексом только ради детей, Адам.

— Ага. А сам-то мне что сказал? Ты говорил, что мужчины вставляют пенисы в женщин, чтобы сделать ребенка.

Ладно, может, он опростоволосился со всеми этими пестиками и тычинками больше, чем подозревал.

— Мужчины хотят заниматься сексом с женщинами даже тогда, когда не собираются заводить детей.

— Почему?

— Потому что… ну… — Дилан не знал, что сказать, но раз уж он вляпался в эту тему, то, похоже, придется как-то довести дело до конца. — Ну, потому что это по-настоящему приятно.

— Как что?

Вот как объяснить про секс семилетнему ребенку?

— Хмм… ну как, например, наконец почесать место, которое у тебя целый день зудело. Или как если у тебя сильно замерзли ноги, и ты забираешься в горячую ванну и аж весь дрожишь от удовольствия, — попытался выкрутиться Дилан и почувствовал, что упал в глазах сына еще ниже.

— Фу!

— Через несколько лет ты так не скажешь.

— Никогда! — покачал головой Адам.

«Похоже, пора сменить тему», — решил шериф.

— Не хочешь рассказать о поездке?

Адам явно не собирался вот так вот бросать поднятый вопрос, но пошел навстречу отцу:

— Все было нормально.

— Твоя мама сказала, что ты встретил ее друга, Жерара.

— Он смешно разговаривает.

— А еще она сказала, что ты обозвал его голубым. Это не очень хорошо.

— А почему мама не может остаться здесь? — спросил Адам, видимо решив, что пора уйти и от этой темы. Дилан поддержал его, по крайней мере, пока.

— Ей здесь негде спать.

— Она могла бы спать с тобой. Хоуп же спала.

Да, Хоуп определенно была в его постели, хотя, по правде говоря, спали они мало.

— Это другое дело. Твоя мама выходит замуж за того француза.

— А, может, ты на ней женишься? — настаивал Адам, ковыряя пластырь на колене. — Она сказала, что вышла бы за тебя, если бы ты предложил. Так попроси ее сейчас.

— Слишком поздно. Она любит Жерара ЛаФоллета. — Дилан похлопал себя по бедру, и сын забрался к нему на колено. — Люди не женятся по многим причинам. Но то, что мы с твоей мамой никогда не связывали себя браком, не значит, будто мы тебя не любим. Или, — прибавил он, немного приукрашивая правду, — что нам наплевать друг на друга. Я всегда буду любить твою маму, потому что она подарила мне тебя. А без тебя мне все время было бы так грустно.