Шрифт:
Как прорабатывать дыры, я уже говорил.
Смещённый тип характера
Сумеешь за ложью, предательством и обманом увидеть честь, благородство и красоту человека?
Смещённый означает в том числе то, что человек потерял середину и сместился. Он занял положение, выгодное для него, и это положение отрицает позиции других людей. В этом заключается его ложь. Чтобы сохранить своё положение и лицо, он готов лгать. Он настолько привыкает это делать, что уже сам забывает, что лжёт.
В нём живёт ложь, поэтому он видит ложь вокруг. Он никому не доверяет, всех проверяет и контролирует. Когда люди действуют по-своему, он рассматривает это как предательство. Предали его интересы — значит, он может потерпеть поражение, потерять лицо. Поэтому люди, когда-то предавшие его, становятся врагами. Он кругом видит ложь, предательство и обман.
Чем глубже я погружался в изучение русского языка, тем больше во мне росло понимание, что мне не обойтись без знания старорусского языка, языка, на котором говорили мои предки. Чтобы найти и понять себя и свои корни, нужно изучать язык предков.
К тому времени, когда я решил, что пора наконец от слов перейти к делу, нас собралось уже несколько человек, желающих изучать древнерусский. Я пошёл в Петербургский университет на кафедру славянских языков, чтобы найти преподавателя, который согласился бы преподавать нам старославянский. На кафедре я договорился с женщиной, что она найдёт какого-нибудь преподавателя и сегодня же позвонит мне. Но день прошёл — и она мне не позвонила. Это страшно задело меня, во мне поднялась целая буря чувств, я готов был растерзать всех и вся. Что-то шло не по-моему, и я терял лицо. Смещённый характер вышел наружу во всей своей красе. Мой наблюдатель прекрасно всё это осознавал, и я не давил свои чувства. Я ощущал себя игрушкой каких-то сил, которые не способен контролировать. Вечером мы с женой посмотрели фильм про мультиплетов, и ощущение, что мной кто-то или что-то управляет, ещё больше усилилось. После фильма я попросил жену поработать со мной. Мы вышли на невозможность осуществления моих желаний, на то, что я имею право и не могу его реализовать, потом мы вышли на мои отношения с отцом, и я пошёл спать. Утром я сел в медитацию, и во мне опять поднялся гнев и тяжёлое чувство в области живота. Гнев захлёстывал меня, а я сидел и смотрел, просто смотрел.
Перед моими глазами поднялись мои отношения с отцом: как он бил меня в детстве, как заставлял встать на колени, чтобы я признал свою вину или ошибку. Но я был всегда прав, а он ошибался! А чтобы быть правым всегда, я буду всё контролировать. Я прав всегда, а ты ошибаешься — я вижу это в себе, и тут перед глазами встала правота отца. Он ведь тоже прав, он опытнее, мудрее меня, мальчика, юноши. Он правее меня, а его отец был правее его — и так далее, в глубь веков. Но что мне до глубины веков. Я сейчас прав, а он правее меня. Встану ли я на колени, признаю ли его правоту? Я просто сижу, ничего не делаю, и мне ничего не остаётся делать, как признать, что он прав. Я признаю его правоту, уступаю, склоняю голову. Я сижу и чувствую, что он ПОЛНОСТЬЮ прав. Через некоторое время оказывается, что я тоже прав. Он прав, и я прав. Я сын, а он мой отец, я — отец, а он — мой сын, и мы оба правы. «Я уступаю» означает, что мы оба правы, и я уже не борюсь за свою правоту. Я просто правый, и я — посредине.
Кстати, вы знаете, что на старорусском до XVII века «идти направо» означало «идти прямо»? Правы все, и прав я. Я готов обсуждать, помогать находить решение, если просят, но мы — вместе, мы — едины, поэтому я уступаю. Это ощущение мира в сердце.
А что же с обольщением и предательством, из которого получается смещённый тип? Не было и нет никакого предательства. Просто я хотел контролировать, чтобы всё было по-моему. И контроль ушёл, а на его место вошло нечто, что помогает быть вместе.
Как-то я подрался. Я стоял в пробке, а на меня сзади кто-то наехал, как мне показалось, слегка толкнув в бампер (на самом деле, когда я вспомнил всё, как было, это, наверное, моя машина слегка сдала назад). Я выскочил из машины и начал орать и ругаться (меня до этого случая уже завели, так что здесь я просто взорвался). Сознания во мне явно не было, какая-то часть полностью взяла мой ум, и была только одна мысль, которая стояла далеко-далеко внутри: «Ух ты, смотри, что делается!»
Водитель пытался доказать мне, что это моя машина сдала назад, но я продолжал орать. В конце концов мы подрались. В какой-то момент посреди драки он вдруг сказал: «Осторожно, очки!» (Мы оба были в очках, и у обоих они уже слетели и валялись под ногами.) Я остановился и смотрел, как он поднимает свои очки. Потом я начал искать свои и увидел, что на земле лежат мой телефон и ключи от дома. Я нагнулся, чтобы поднять телефон, и тут меня вырубили. Через несколько секунд, когда я пришёл в себя, ни его, ни его машины уже не было, да и пробки вроде тоже не было. Зато я был весь в крови. Приведя себя кое-как в порядок, я собрал свои вещи и поехал домой.
И конечно же я сел разбираться, что произошло. Я был явно в изменённом состоянии сознания, какая-то часть меня взяла мой ум, выйдя на поверхность, и стала действовать. Какая часть? Я сидел и смотрел, перелистывая страницы своей памяти.
Постепенно картина стала проясняться. Это вышла часть «Я всегда прав, а ты ошибаешься», которая сопровождалась истерической защитой. Всё это вместе — суть смещённого типа характера. Я продолжал сидеть и смотреть.
Попутно я вспомнил, что утром в медитации был в своём детстве и имел дело с запретом выражать себя сексуально. Я вырос в мусульманской стране, где законы в этой области жизни строго соблюдаются. А что такое законы? Это тот самый смещённый тип характера, который всегда прав. Закон же всегда прав? Вот и смещённый тип всегда прав. Поэтому он всегда разговаривает с людьми по принципу:
«Ты должен…» Утром в медитации я, по сути дела, коснулся законов морали, на которых держатся ум-эго и смещённый тип характера.
Сижу и смотрю. И вдруг вижу, что законы морали придумывают те, у кого с моралью не в порядке . У них самих с моралью не в порядке, вот они и придумывают законы морали. Они придумывают законы, но их внутренние «я» всё равно выходят наружу и делают то, что им нужно. Тогда защитник-контролёр (ум) напрягается, видя безобразие, которое вытворяют его подавляемые «я», и придумывает следующий закон, ещё более страшный. Они нарушают и эти законы, он придумывает следующие и т. д. Так создаются законы внутри нас, и точно так же создаются законы в любом обществе, в любом государстве. Так общество и государство сами себя заводят в тупик.
По существу, утром я коснулся самих основ существования своего «я»: законов — а через них — защитника-контролёра и ума-эго. Я всегда прав, и я действую, потому что прав. Но ведь в событии, которое случилось, я, скорее всего, был не прав. «Значит, чтобы жить и действовать эффективно, — рассуждает мой внутренний контролёр, — нужно, чтобы вместе с „прав“ присутствовало „не прав“. Как же я смогу действовать, если не буду прав?»
В данном конкретном случае я могу признать свою неправоту — и в каком-то другом, — но ведь случаев миллион. Мне что, ждать, когда со мной все эти случаи произойдут? Значит, нужно признать неправоту того, кто всегда прав. «Как ты тогда будешь действовать? — спрашивает он меня. — Попробуй действовать из позиции „я не прав“. Не выйдет». Как правота может сосуществовать с неправотой? И при этом ещё нужно не потерять способность действовать? Вот такой коан я загадал себе.