Перед глазами встал образ Стэнли. Сесилия подняла голову и сплюнула на землю, представив в этом месте его лицо. Она ненавидела этого человека. «Смешно умереть по приказу глупого мальчишки, а не от руки заклятого врага, Яна», – пронеслась мысль. Если ничего не изменится, то ее казнят. И с этой мыслью приходилось смириться.

Прошло полчаса, однако Стэнли все не появлялся. Один из ее сторожей начал заметно нервничать, оглядываясь по сторонам и переступая с ноги на ногу.

– Где же этот сэр Вуд, – пробормотал он, недовольно поглядывая на прибывавших на площадь людей. – Вон уже и толпа собирается…

– Они собираются не на казнь, – вздохнул второй. – Они даже о ней не знают. Смотри, они даже не смотрят в нашу сторону.

– Знаю, – скривил губы первый и, не выдержав спазма в животе, произнес: – Как думаешь, если я отлучусь на несколько минут, Стэнли не появится?

– Но ведь нам запрещено отходить, – тонким голосом возразил второй.

Охранник смерил Мэри взглядом и, умоляюще посмотрев на своего напарника, ответил:

– Ты посмотри на нее! Она слабая, измотанная, уставшая женщина, прикованная к забору. Для нее и одного стража много.

– Иди, только возвращайся быстрее.

Мужчина облегченно вздохнул и почти побежал в сторону соседнего переулка. Через несколько минут после того, как он уединился в одном из подвалов, в этом переулке началась перестрелка. Он не знал количества врагов и кто побеждает, но решил, что обстоятельства складываются за него, и остался в подвале, оправдывая себя тем, что не может покинуть его из-за сражения.

Сесилия проводила мужчину долгим взглядом и слегка улыбнулась. Теперь у нее появилась надежда. Слабая, неотчетливая, трепещущая, но надежда!

– Миледи Вэндэр, – неожиданно высоким голосом произнес молодой солдат, – я знаю, что вы невиновны.

Рыжая Мэри резко посмотрела на солдата. Высокий, худой, со светлыми короткими волосами и прозрачными голубыми глазами, он скорее походил на переростка-гимназиста, чем на воина. Это было хорошо. Если он глупый и наивный, его можно использовать и выбраться отсюда. Тут же в мозгу Рыжей Мэри появилось с десяток безумных идей.

Заметив, что на него смотрят, молодой человек смутился, ссутулился и негромко продолжил:

– Я восхищаюсь вашей смелостью. Я был в порту и в кабинете сэра Вуда. Вы, миледи Вэндэр, произвели на меня неизгладимое впечатление.

– Называй меня Сесилия, – улыбнулась миледи, стараясь скрыть удивление.

– Какая честь! Меня зовут Томас. Поверьте, я искренне рад, что имел счастье познакомиться с вами, Сесилия. Своей отвагой, не свойственной дамам, вы пленили мое сердце. Теперь я навеки ваш поклонник и слуга. Ради вас я готов пойти и в огонь и в воду. Выполню любую вашу прихоть и желание. Вы, прекраснейшая из дам…

– Томас, – с легкой усмешкой на губах прервала Сесилия. – Все это очень мило, но, если ты не заметил, меня скоро повесят. Может, ты поможешь мне выбраться отсюда и докажешь свою преданность?

Плечи худого солдата поникли, и он горько вздохнул. Выждав паузу, дрогнувшим голосом он произнес:

– Мне так жаль.

– Мне тоже, Томас, жаль, что меня должны повесить, – не смогла сдержаться Рыжая Мэри.

– Я не хотел вас обидеть, – запричитал тот. – Но я не знаю, как я могу вам помочь. Ведь ваши руки закованы, а ключ находится у него, – он махнул в сторону удалившегося конвоира.

– Это ничего не меняет, – спокойно ответила Сесилия. – Ты знаешь, где находится госпиталь?

– Да, это совсем близко.

– Иди туда, найди доктора Кристофера Эскью.

– Что мне ему сказать?

– Скажи, чтобы взял свой набор железок, и приведи его сюда. Еще передай, что если он захватит с собой Франсуа, то для него тоже найдется работа. Скажи, что миледи Вэндэр хотят повесить.

– Но как же я покину свой пост? Ведь скоро должен приехать сэр Вуд, да и мой напарник вот-вот вернется.

Мэри нетерпеливо топнула ногой и убедительно заговорила:

– Послушай, Томас, несколько минут назад ты объяснялся мне в любви и клялся в верности. Так вот, сейчас я прошу тебя доказать твои слова. Ты не сделаешь ничего противозаконного, ты просто приведешь моих друзей. Поверь, если ты уйдешь, я не сбегу. У меня закованы руки, я не смогу бежать.

– Хорошо, – наконец ответил тот.

– Поторопись!