– Миледи Вэндэр, – протянул Стэнли, поправляя свои уложенные волосы и закуривая, – как вам мой дом?

Сесилия стиснула зубы и спокойно ответила:

– Неплохо.

– Вы так скупы на слова? Жаль, – Стэнли наигранно вздохнул и выпустил в воздух голубой табачный дым.

Повисла пауза. Стэнли молча курил, Сесилия стояла перед ним и ждала, но тот не собирался говорить. Двое солдат за спиной Мэри не проронили ни слова, будто в статуи превратились. Выкурив сигару, сэр Вуд взглянул на уставшую женщину и тоном начальника жестко произнес:

– По вашей вине был сдан порт. Вы, миледи, думали, что знаете лучше моих людей маневры пиратов, но вы ошиблись! Из-за вашей ошибки погибли люди. Поверьте, – он прищурился, – вы ответите за свою ошибку.

– Я делала то, что считала нужным, – напряженным голосом ответила Сесилия. – Хочу заметить, что я не отдавала никаких приказов, у меня нет такой власти. Я дала совет.

Было видно, что Стэнли ожидал именно этих слов.

– Вы не имели права давать совет в том, в чем не разбираетесь. Не так ли, миледи Вэндэр?

Мэри сжала зубы, она понимала, что это ловушка. Если она начнет возражать и доказывать, что она-то понимает в ведении боя на море, в ней признают пиратку Рыжую Мэри. Если она согласится, то ее обвинят в сдаче порта.

– Вам нечего сказать? – с гнусной улыбочкой спросил Стэнли.

Сесилия подняла на него горящие глаза, но молчала.

– Неужели всегда острой на язык миледи Вэндэр нечего сказать?

Мэри вложила в свой взгляд столько ненависти, что сэр Вуд невольно вздрогнул. Подождав с минуту, Стэнли ясно сказал:

– Миледи Вэндэр своим молчанием подтверждает свою вину. За пособничество пиратам в захвате порта она приговаривается к смертной казни через повешенье.

– Вы не имеете такого права! – воскликнула Мэри и сделала шаг вперед.

Но двое солдат с такой силой схватили ее за руки, что Сесилия, не удержавшись на ногах, упала на колени.

Стэнли встал и, подойдя к миледи Вэндэр, наклонившись к ее уху, прошептал:

– За отвагу в переулке возле тюрьмы мой отец генерал повысил меня. Теперь я лишь немногим ниже Эдуарда. Я имею власть приговорить вас к смерти. – Он усмехнулся. – Видеть вас, миледи, на коленях передо мной – истинное удовольствие.

Сесилия дернулась, порываясь встать, но тяжелые руки легли ей на плечи. Стэнли тихо засмеялся. Мэри сжала зубы, такое унижение было еще хуже оглашенного приговора. В этот миг ей хотелось одного: расправиться с этим самонадеянным избалованным негодяем.

– Я запомню этот миг, миледи, – протянул Стэнли с торжеством.

– Я тоже его запомню, – тихим металлическим и гневным тоном ответила пленница, внушавшая больше уважения, чем сын генерала.

Сэр Вуд выпрямился и быстро распорядился:

– Я хочу видеть ее повешенной. Отведите ее на площадь, я хочу, чтобы все видели ее казнь. Я подойду к вам через полчаса, до этого времени сторожите ее хорошо, она хитра и изворотлива.

Двое охранников подняли Сесилию и повели к выходу. Вскоре они очутились в центре Лондона, на площади. На ее окраине возвышался помост с виселицей. Встревоженные последними событиями люди спешили каждый по своим делам, не замечая ни виселицы, которой последнее время пользовались так часто, ни очередного несчастного. Остановившись, один из охранников поставил Сесилию спиной к сломанному металлическому забору и, заставив ее обхватить одну из перекладин, заковал ей за спиной руки.

– Будем ждать, – сказал он молодому солдату, становясь рядом с пленницей.

– Сколько?

– Сколько потребуется. Надеюсь, сэр Вуд поторопится, мне совсем не хочется проторчать здесь весь день, – нахмурился первый солдат, поглаживая болевший живот и мечтая поскорее уйти с людной площади.

– Он же обещал подойти через полчаса.

– Обещал, – фыркнул первый, живот скрутило новым спазмом. – Только обычно его полчаса превращаются в два часа.

Рыжая Мэри вздохнула и оперлась о железку, к которой была прикована. Ее мало заботил этот разговор. Небо было серым, унылым, плотно затянутым беспроглядными облаками, через которые было невозможно пробиться хоть маленькому лучику солнца. На душе было точно так же. Перед глазами стоял помост с виселицей. Вид раскачивающейся на ветру веревки, которой она, еще будучи разбойницей, избегала, не добавлял надежды. Где-то вдали слышались выстрелы, кто-то сражался. Сесилии пришла горькая мысль, что именно из-за сражения, из-за ее желания помочь другим она осуждена на казнь. Какая глупая смерть! Голова ее поникла, сердце упало. Как обидно выжить в стольких жестоких схватках, остаться невредимой в опаснейших аферах и умереть здесь, в Лондоне. И из-за чего? Из-за того, что она помогала защитить порт.