Увы. Оказалось что добыча умеет огрызаться. При виде несущихся на них всадников, они образовали некое подобие строя. А брошенный на землю вояка с ранением в живот, начал спешно долбить кресалом по огниву, поджигать фитили, и раздавать их своим товарищам.

… Они успели, и буквально с десятка, или чуть больше шагов, в Даангая и его отряд, пальнуло восемь мушкетов. Юный баловень судьбы, почувствовал как в его плечо ударило что-то очень тяжелое и горячее. Ударило с такой силой, что буквально вынесло из седла.

… Верблюды не кони. — Они не пойдут на стену штыков в самоубийственную атаку. Впрочем — егеря обычно так и не атакуют… особенно противника который может огрызнуться.

Из двенадцати всадников, после мушкетного залпа, в седлах усидело лишь семеро. Но и этого вполне хватило, чтобы отъехав на пару десятков шагов, почти в упор расстрелять спешно перезаряжающих свои мушкеты тооредаанцев.

Затем, поспешно подъехавший капрал, молясь богам чтобы лейтенант-хозяин остался жив, (печально лишиться такого нанимателя), соскочил с верблюда не дожидаясь пока тот опустится на колени, и осмотрел тело.

— Ну, слава богам… — Прошептал он, когда хозяин очнулся. А потом уже сказал намного громче. — Как вы себя чувствуете, лейтенант оу Даангай?

— Дико болит плечо. — Пожаловался тот. — И кажется упав я отбил себе задницу… Что там было дальше-то?

— Мы их перестреляли хозяин… Так что, поздравляю вас с первой победой! Вам повезло, — пуль прошла насквозь, не задев костей. Я залил туда лечебный декокт, смазал заживляющими мазями и забинтовал. Так что, коли будет на то воля богов, через месяц уже и забудете про эту рану. Но все же лучше бы поскорее показаться врачу, вероятно он сможет сделать больше. (А заодно, если ты дурак помрешь, — подумал капрал. — Вина за это будет уже лежать на враче).

— Что они там разорались? — Удивленно спросил лейтенант оу Даангай, услышав непонятный галдеж со стороны своего воинства, исследующего трупы тооредаанских вояк.

Капрал оглянулся…

— Хм… Неслыханная удача. — Не веря сам себе произнес он. — Эти засранцы тащили полковое знамя! — Второй лейтенант оу Даангай. Поздравляю, вы теперь герой!

Когда наступила ночь, банда Готора вылезла из лощинки, и осторожно двинулась вслед отступившей армии. Пришлось заложить немалый крюк, чтобы обойти бывшее поле боя, опасаясь наткнуться в темноте на мародеров, на свой страх и риск решившихся попытать удачу обдирая трупы убитых, или на патруль, вышедший этих мародеров отлавливать. (Не то чтобы кредонцы столь уважительно относились к телам своих врагов. Однако дисциплина в их армии, и методы по ее поддержанию, справедливо считались одними из самых суровых во всем известном мире).

Правда, сначала «банде» и самим пришлось немного помародерствовать — в лощине воды они так и не нашли, а пить хотелось невыносимо.

— Можете заодно прихватить оружие, порох и пули. — Посоветовал Готор своим спутникам, перед тем как отправить на поиски. — Но даже не вздумайте прихватить деньги или чего-нибудь ценного. Уверен, после возвращения нас хорошенько обыщут, и если решат что мы тут задержались чтобы порыться в карманах убитых, — виселицы нам не избежать.

Увы. Но провозившись минут сорок, обшаривая трупы, они смогли найти лишь штук пять полупустых фляжек. — Две из которых Готор позволил опустошить сразу, а остальные, велел взять с собой.

И они двинулись в путь… Ренки как-то очень быстро потерялся в пространстве, и уже спустя минут двадцать ходьбы, вряд ли бы смог отыскать в темноте даже ту лощинку из которой они недавно вылезли. Но Готор и, как ни странно — Киншаа, довольно хорошо ориентировались по звездам. А бывшие домушники Дроут и Таагай, двигались в темноте словно кошки. Их то и выслали дозором, дабы использовать во благо способности, приобретенные благодаря столь бесчестному занятию.

Так что по настоящему хреново приходилось только Ренки и Гаарзу, которые, чувствуя себя очень неуверенно, спотыкались гораздо чаще остальных, а значит и производили значительно больше шума.

— Выше поднимайте ноги ребята! — Порекомендовал им Готор, когда Гаарз в очередной раз споткнулся о камень, и грохнулся на землю с грохотом, показавшимся в ночной тьме, особенно ужасающим. — И не пытайтесь смотреть под ноги, — все равно увидите только черноту. Смотрите выше, на светлое небо над горизонтом. Когда ваши глаза смогут видеть хоть что-то, то и ноги пойдут увереннее.

Ренки честно попытался последовать этому совету, и немедленно грохнулся, зацепившись ногой за что-то ногой, до крови ободрав колено и ладони.

— Ничего. — Утешил его Готор. — Со временем научишься!

Когда восточный край горизонта уже посветлел, намекая на скорый рассвет. — Готор велел всем искать подходящее укрытие.

— Надо будет оглядеться, и прикинуть куда мы забрели. — Объяснил он свой приказ. — Да и спать хочется невыносимо… и думается, не только мне. — Чуток поспим, чтобы совсем уж не падать с ног. А чуть позже, смотря по обстановке, двинемся дальше.

К сожалению, снова найти удобную, скрытую от всех глаз лощину, им не удалось. Так что ночевать пришлось среди нагромождения здоровенных булыжников — иные повыше человеческого роста, которые конечно могли скрыть беглецов от посторонних взглядов, но в плане комфортного сна, сильно уступали пуховым перинам.