Иеро бросился к ближайшей группе моряков, знаками призывая их к молчанию. Он знал уже по собственному опыту, что к предупреждениям медведя стоит прислушаться. Скоро все люди затаились среди огромных корней деревьев и, сжимая в руках оружие, ждали, тревожно всматриваясь в темноту.

«Он приближается,— сообщил медведь.— Будьте внимательны и осторожны».

Священник стоял рядом с Клоцем, прикрывая Лучар.

«Странствия в этом лесу будут непростыми»,— мрачно подумал он, пытаясь нащупать ментальное поле бродившего рядом чудовища.

Вскоре он обнаружил его. Мозг этой твари, довольно примитивный, сейчас был охвачен слепой яростью, которая все усиливалась, ибо животное мучила боль от раны. Иеро попытался овладеть его сознанием, но потерпел неудачу: зверь оказался совершенно незнакомого вида. Он был чужаком в этом мире огромных хищников и чудовищных травоядных, и он понимал, что требуется время для изучения их повадок, а без того не найдешь ключей к управлению ими. Он попробовал снова, но мозг гигантской твари туманила ярость, и это тоже мешало контакту.

«Здесь нужен опыт эливенеров»,— с отчаянием подумал священник.

«Я уже близко, я возвращаюсь! — неожиданно пришла четкая мысль,— Оставь его сознание, я справлюсь один! Попробую прогнать его. Уходи, быстрее!»

Теперь каждый мог слышать приближение чудовища. Земля дрожала от его тяжеловесной поступи, яростное фырканье и сопение доносились из темноты.

«Передай, чтобы все отошли подальше от костров!» — пришло сообщение от старого эливенера.

Иеро махнул рукой, и люди попятились еще дальше во мрак тропической ночи, прижимаясь к стволам деревьев и к земле. Натягивая уздечку, Лучар повела Клоца за толстое корневище огромного дерева.

Топот усилился и стал более частым; очевидно, животное побежало. Затем они услышали его голос. Ужасный вибрирующий рев обрушился на людей будто удар грома.

Оно появилось из темноты, огромное, титаническое создание, похожее на чудищ, бродивших, возможно, по Земле за миллионы лет до появления человека. Слепая игра генетических мутаций и резкое изменение климата снова породили на планете этих гигантских тварей, столкнув их с обескровленной, лишенной былого могущества человеческой расой. Гигантская, коротко обрубленная голова монстра, сидевшая на колонноподобной шее, была увенчана двумя парами бивней и возвышалась по крайней мере на двадцать футов над землей. Покрытое густой бурой шерстью тело казалось замшелой скалой, стремительно мчавшейся на столбообразных ногах. В пляшущем свете костров священник разглядел свежие раны на боку чудища и его маленькие, сверкавшие яростью глаза. Огонь, похоже, привел животное в еще большее неистовство: оно бросилось к ближайшему костру, разметав по сторонам горящие ветви, затем атаковало второй, подняв тучи искр и клубы дыма. Не останавливаясь, ревя от боли, чудовище проломило изгородь и скрылось в темноте. Ужаснувшиеся люди затаилась под деревьями, слушая, как зверь ломится через чащу, оглашая воздух трубными звуками. Затем наступила тишина.

— Все в порядке, люди,— раздался спокойный голос брата Альдо.— Можете снова зажечь огонь. Этот не вернется, но в джунглях полно других тварей. А потому — торопитесь!

Под руководством Гимпа моряки принялись за работу. Вскоре снова запылали оба костра, изгородь была восстановлена и укреплена. Гимп пересчитал своих людей; оказалось, что три матроса исчезли.

— Напугались, побежали в лес и стали чьим-то ужином,— философски заметил капитан,— Если глупцы не желают слушать разумных советов, то чем же тут поможешь? Клянусь ранами Христовыми, я всем велел, чтоб оставались здесь, но эти бездельники лучше знали, что им делать!

— Боюсь, ты прав, и их уже нет в живых,— кивнул брат Альдо,— Ну, будем довольны, что не случилось худшего! Этот бедный израненный зверь, парз, по неразумию своему мог растоптать всех нас.

— Бедный зверь! — воскликнула Лучар.— Это порождение ужаса!

— Не надо испытывать к нему ненависти, принцесса,— со спокойной улыбкой сказал эливенер,— Это его лес, а не наш. Он отчаянно сражался, бежал и принял огонь за нового врага. Я послал его окунуть свои обожженные ноги в воды Внутреннего моря, и теперь он чувствует себя получше,— добавил брат Альдо таким тоном, каким заботливая няня говорит о порученном ей ребенке.

Иеро усмехнулся про себя. Да, эливенер действительно был хранителем всего живого!

— Надеюсь, что нас никто больше не станет беспокоить этой ночью. Тем более что у меня есть приятная новость,— Старик сиял от удовольствия, весело поглядывая на собеседников,— Думаю, вы будете рады услышать, что я нашел дорогу!

— Я был бы рад услышать кое-что другое,— пробурчал Гимп,— Например, кто возместит мне потерю судна, груза и добычи, взятой с корабля Лысого Рока. Как-никак из-за нее я пролил кровь и бочку пота! И я желаю вернуться к своему промыслу,— он махнул рукой в сторону моря,— и моя команда хочет того же. Кто заплатит нам, где и когда? Или мы будем скитаться в этой поганой чаще, пока всех нас не сожрут дикие твари и краснокожие карлики?

Несмотря на резкие слова капитана, Иеро заметил, что его глаза довольно поблескивают, а нелепая косичка на голове бодро смотрит вверх. Хотя Гимп скорее повесился бы на рее собственного судна, чем признал это, он все же был романтиком, одним из тех людей, которые не могли жить без опасных приключений и сомнительных авантюр. Конечно, он не отказывался от прибыли, если мог ее получить, но это не являлось главным, как и его резкий, ворчливый тон. Закончив свою тираду, он стоял подбо-ченясь и переводил взгляд с Иеро на старого эливенера.