– Может, менталист ей тогда в голове что-то на место поставил?
– предположила подруга.
– Или убрал часть дури вместе с наведенной любовью?

Я только плечами пожала. Что там творилось в голове у бедной Лизы, мне было абсолютно неинтересно. Главное, что она к нам не лезла. Может, она наконец поняла, что ее Олаф мне не нужен, и решила терпеливо дождаться, пока эта нехитрая мысль дойдет и до него. Хотя, конечно, терпение и Фогель - вещи абсолютно несовместимые.

В комнату нашу так никто и не пытался проникнуть, но я все равно, прежде чем взять в руки какой-либо предмет, внимательно его рассматривала на предмет наличия посторонней магии. Ведь того, кто нанес заклинание на кольцо, так и не нашли. А вдруг он или она умеет обходить сигналки?

Но красной нитью через все время ожидания проходила тоска. Тоска по Штадену с его дурацкими шуточками, странными вопросами и поцелуями. Тоска по поездкам к его отцу. Тоска по совместным ночевкам. Мне все это казалось уже настолько необходимым, что для себя я решила следующее. Если Кэри опять меня спросит, хочу ли я, чтобы брак наш стал настоящим, ответить согласием. И пусть он меня не любит, но я так больше не могу, я хочу быть с ним. И это решение меня несколько успокоило.

Но первым пришел Ведель. Он похудел, его лицо несколько обветрилось и приобрело красновато-коричневый оттенок. Но его глаза при виде меня засияли так, что мне стало стыдно, что ждала я совсем не его.

– Дитер, вы вернулись, - оживленно сказала я.
– Как прошли ваши сборы? Все в порядке?

– Все было просто замечательно! У нас даже никто не пострадал! Такое насыщенное получилось время!
– ответил он, целуя мне руку.
– Мне там только вас не хватало!

– Некому было красить орков в синий цвет?
– хихикнула Грета.

Ведель вопросительно посмотрел на меня.

– Не обращайте внимания, Дитер, - я укоризненно взглянула на подругу.
– Просто я однажды рассердилась на Фогель и пообещала ее покрасить в синий цвет, но не всю, а только волосы. Вот Грета теперь это вспоминает при каждом удобном случае.

– Вы не поверите, но у нас действительно некому было красить орков в синий цвет, - усмехнулся курсант.
– Так что ваша помощь была бы весьма кстати. И вот, вам на память о нашей маленькой военной кампании - оркский талисман удачи.

– Похоже, предыдущему владельцу он не помог, - сказала я, с сомненьем глядя на эту резную костяную штуковину и не торопясь брать ее в руки.

– Не поверите, из их отряда он единственный, кому удалось сбежать. Заклинанием как раз шнурок с талисманом срезало. Я подумал, что он такой интересный и должен вам понравится.

– Извините, Дитер, но я его не возьму, - твердо сказала я, даже руки пряча за спину.
– После общения со следователем я теперь просто боюсь брать подарки у кого бы то ни было. Хотя талисман очень красивый, согласна.

После ухода Веделя Грета поинтересовалась:

– А почему ты отказалась брать этот талисман? Уж я-то не поверю, что из-за следователя.

– Не знаю, - ответила я.
– Может потому, что шаманство мне непонятно и пугает. Вдруг этот талисман был сделан только для конкретного орка, а всем остальным будет приносить одни несчастья? И потом, после случая с кольцом я действительно опасаюсь подарков Веделя. Но не говорить же ему это?

– Да, он и так расстроился, - согласилась Грета.

– Странно, что Ведель пришел, а Штаден - нет, - грустно сказала я.
– Он ведь тоже должен был приехать.

– А вдруг их курс задержали?
– предположила подруга.
– Придет он, никуда не денется.

Но Кэрст пришел только через два дня и сразу поинтересовался:

– Ну, и где поцелуй от любимой жены?

– Там же, где письма от любимого мужа, - ответила я.
– Вот скажи мне, Штаден, это нормально, что я узнаю о том, что ты так надолго уезжаешь, от совершенно постороннего человека?

– Так Крастен же тебе сообщил?
– удивился он.
– Вот я и решил, что нет никакой необходимости в моем приходе. Еще не сдержусь и опять кому-нибудь что-нибудь сломаю. Я так понимаю, Расмуссен так и караулит все время у вашей комнаты? Радует одно - он, как меня увидел, рванул на другой конец коридора. Я, конечно, мог достать его и там, но вспомнил твою реакцию в прошлый раз и решил не трогать.

– Спасибо, - прочувствованно сказала я, - что решил не травмировать мою нежную психику видом валяющихся возле моей комнаты тел.

– Никогда не надо мусорить там, куда ходишь, - наставительно сказал он.
– Эрна, это же общеизвестная истина!

– Общеизвестная истина! И по каким же местам ты мусорил все время со дня своего приезда в Гаэрру? Вы же еще два дня назад тут были!

– О-о, - протянул он.
– Я смотрю, прогресс налицо. Семейная сцена уже есть в наличии. Такими темпами лет через десять, глядишь, мы уже и настоящей семьей станем.

И это меня так разозлило. Я тут волнуюсь, а он там непонятно чем все это время занимался. У меня хоть только один Расмуссен караулит, а у него так целый взвод девиц в академию бегает. Что, пока всех не успокоил, для меня времени так и не нашлось? Вот примерно в таких выражениях я и высказала все, что думала. На что он высокомерно ответил: