– Ой! Мой чемодан!

Я проигнорировал её возглас. Какой может быть чемодан в такой момент?!

 – Когда, где? – это я уже собаке.

 – Только что была остановка, или вы не заметили?

 – Сейчас нас интересует стоп-кран, – я оставил её намёки без внимания.

 – Тогда – нам в тамбур.

И мы выбежали под звук упавшего тела.

Когда Архимед изобрёл рычаг, он произнёс: «Дайте мне точку опоры, и я переверну Землю». Если бы он изобрёл стоп-кран, он бы охуел от того, сколько всего можно перевернуть.

– Объясни всё проводнику, – пробегая мимо его купе, сказал я собаке.

– Идея, конечно, не самая лучшая, но другой всё равно нет, – успела предупредить она.

Я пронёсся в тамбур и дёрнул красный рычаг. Хоть я и был готов к торможению, но всё равно не устоял на ногах. Представляю, что было в вагоне-ресторане! Или если кто-то пристроился на толчке. С такими мыслями я полетел в конец поезда. Добежав до последнего вагона, я разыскал офонаревшую проводницу и сказал ей, чтобы открывала дверь. Поезд уже остановился, и мы спрыгнули на насыпь.

 – Кто отстал? – с тревогой спросила она.

 – Кошка.

 – Кто?

 – Хуй в пальто! – не мог же я объяснять ей, что это за кошка!

 – Будете платить штраф, идиот, – и она полезла обратно в вагон.

Я всматривался вдаль, уехали мы недалеко – должна догнать.

 – Молодой человек, это вы сорвали стоп-кран?

 – Да, я. А вы кто?

 – Я – бригадир поезда. Должен предупредить, что если отсутствует веская причина, то ваше действие будет классифицироваться как хулиганская выходка, и вы должны будете выплатить штраф.

 – Причина веская, на штраф согласен.

Я продолжал всматриваться вдаль.

 – А сейчас я попрошу вас залезть в вагон, и мы продолжим движение.

И тут я увидел её: вдалеке подпрыгивал маленький пушистый комок.

 – Давай, родная, жми… – прошептал я.

 – Это, что, ваша кошка бежит? – удивлённо спросил бригадир стоявшего по моей вине поезда.

 – Да.

 – Первый раз в жизни такое вижу… – растерянно пробормотал он.

Со всего маху кошка прыгнула мне на руки.

 – Извини, – дыша как компрессор, сказала она. – Решила пописать в кустиках.

И глядя на вытянувшееся лицо бригадира:

 – А это чё за окунь?

Появившийся наряд милиции помог мне загрузить в вагон бесчувственное тело.

– Бежал за поездом. Видимо запыхался так, что сознание потерял, – объяснил я лейтенанту.

 – Так это ж бригадир!! – изумлённо вытаращился тот.

 – То-то и оно! – понижая голос, многозначительно произнёс я и начал пробираться к себе, пока представители власти приводили его в чувство.

Таня уже ушла в своё купе. Проводник привёл её в чувство после того, как собака привела в чувство его. И все вместе они побежали к её детям. Там и подружились окончательно. Слава Богу, всё обошлось. Да и в масштабах поезда особых потерь не было. Только какой-то хмырь из СВ сломал руку. Пока разбирались кто и зачем дёрнул, страсти поулеглись. И я честно выложил пять сотен бригадиру для окончательного решения вопроса. Час спустя, мы уже сидели в нашем купе, на этот раз к нам присоединился проводник и бригадир поезда. Кошка развлекала всех своими хохмами.

– А как узнать сколько лет ежу? – спрашивала она у аудитории, явно кайфуя от такого внимания. И тут же отвечала:

 – Нужно распилить ежа и посчитать годичные кольца!

Ну и в таком духе.

К сожалению ко мне Таня потеряла всякий интерес. Даже про чемодан свой она у кошки спросила.

 – Ой, а чем же мне дырку-то заделать?

 – У вас есть что-нибудь коричневое, желательно не говно? – под общий смех обратилась кошка к проводнику.

 – Найдём! – отвечал бригадир.

Я вышел и, пройдя в тамбур, закурил. Через пару минут пришла кошка.

 – Спасибо, что не бросил.

 – Ты же знаешь, мы своих не бросаем.

 – А, между прочим, едете вы с Таней в один город.

 – Давай сначала доедем без происшествий.

Я затушил бычок.

Поезд свистнул, проносясь через переезд. Отпуск ещё только начинался…

– Ты знаешь, что-то телевизор наш мелковат.

– Что значит мелковат?