Подобно Афродите, рожденной из пены морской, Фанни выступила из воды. Вода струилась по ее груди, блестящие капли медленно сползали вниз по ложбинке между прелестными округлостями, по узкому торсу, по слегка округлому животу, исчезая в нежных коричневых завитках.

Фанни медленно стащила с головы полотенце и тряхнула головой, расправляя влажные кудри.

Рейф почувствовал, как в горле встал ком. Не единственное, что отвердело в его теле до каменного состояния.

Фанни кокетливо покружилась, ослепив его двумя прелестными ямочками над соблазнительно округлыми ягодицами. Рейф завернул ее в теплую простыню и не желал выпускать из рук.

– Хочу, чтобы ты знал, – прошептала Фанни, – ты – единственный мужчина, которому бы я позволила видеть меня.

– Фанни, я тебя люблю.

Испытующе глядя ему в глаза, Фанни прикусила губу.

– Забавно, но именно это сказал Хью.

Рейф зажмурился, открыл глаза и, скрежеща зубами, процедил:

– Подлая полицейская крыса. Любовь с первого взгляда, да?

Фанни покраснела от пяток до корней волос.

– Как ты скор с выводами! – насмешливо сказала она и тихо засмеялась. – Хью сказал: «Неудивительно, что он вас любит», и при этом он имел в виду тебя, Рейф, а не себя. – Опустив взгляд на мокрый пол, Фанни добавила: – Ты не заметил, что стоишь в луже? Я случайно перевернула кувшин с водой для ополаскивания волос. Хью предложил…

– Ну конечно, еще бы он не предложил.

Брови Фанни взметнулись вверх.

– Между нами ничего не было. И даже если бы… – Фанни так и не закончила предложение.

– Так что ты хотела сказать? – настойчиво поинтересовался Рейф, приподняв ее подбородок.

– Ты – единственный мужчина, видевший меня обнаженной. Ты прикасался ко мне там, где ни одна настоящая леди не позволит к себе прикасаться до брака. Немало для сбежавшего жениха, тебе не кажется? – Фанни принялась яростно растирать волосы полотенцем. Кудри водопадом покрывали ее плечи и спину.

– Господи, какая же ты красивая!

– «Ты такая красивая, Фанни, я люблю тебя». Что это? Всего лишь слова. Пустые слова, Рейф.

Рейф сгреб ее в охапку и смачно поцеловал. И она ответила ему с поразившей его страстностью.

Осмелев, Рейф сунул руку под простыню и провел подушечкой большого пальца по ее соску. Забытая простыня упала на пол. Рейф жадно ласкал ее груди руками и ртом. Фанни дрожала в его объятиях, и с губ ее срывались тихие стоны.

– Иногда словами всего не скажешь, – шепнул ей на ухо Рейф.

Взгляды их встретились.

– Если бы хоть на мгновение я поверила бы, что ты действительно меня любишь…

– Мне не важно, сомневаешься ли ты в моих чувствах или нет, пусть мне всю жизнь придется доказывать тебе свою любовь – все это не в счет. А вот что действительно важно, Фанни, так это, чтобы ты дала мне еще один шанс. Я люблю тебя всем сердцем, и я не знаю, смогу ли я когда-нибудь искупить перед тобой вину, исправить свои ошибки.

– Мы уже обсуждали эту тему, инспектор Льюис, и, кажется, пришли к согласию в том, что у вас есть шанс искупить свои грехи. – Фанни отстранилась и, подняв с пола простыню, завернулась в нее. – Вы не могли бы подать мне белье?

Хью деликатно постучал в дверь.

– Пока вы улаживаете свои разногласия, я, в ожидании счастливого разрешения конфликта, попытаюсь найти что-то съедобное для ужина.

– Да уж, окажите любезность, – бросил через плечо Рейф.

Фанни протиснулась мимо него к двери и, чуть приоткрыв ее, спросила:

– Тут, случаем, нет поблизости кондитерской? Ужасно хочется шоколаду.

– Не исключено, что я застану кондитера за работой. Надеюсь, он проявит ко мне сострадание.

Фанни оживилась.

– Сахар у нас есть. Нам еще понадобится пинта молока, и, если можно, немного безе?

Хью улыбнулся.

– Попробую раздобыть все, что вам нужно для приготовления горячего шоколада, мисс.

Она улыбнулась ему в ответ и поблагодарила.

Окинув ее взглядом, Хью со вздохом сожаления добавил:

– Боюсь, что до утра не смогу найти для вас подходящий наряд.

Рейф бросил на пол несколько шиллингов и, просунув их ногой под дверь, повернулся к Фанни лицом и, вальяжно прислонившись к двери и скрестив на груди руки, спросил:

– Тебе нравится этот тип?

Фанни сосредоточенно завязывала тесьму на панталонах. Надев рубашку, она подняла глаза на Рейфа и спокойно ответила:

– Ты несправедлив к нему, Рейф. Мне он кажется любезным и милым.

– Насколько любезным и насколько милым?

– Любезнее тебя, во всяком случае. – Фанни подняла с пола несчастное летнее платье – грязное и с надорванным подолом.

Рейф устремил хмурый взгляд под ноги.

– Как только утром откроются магазины, я куплю тебе все новое – от белья и чулок до дорожного костюма.