Шрифт:
Джо наморщил лоб.
— Ты не сможешь. У меня нет друзей.
У Дункана оборвалось сердце.
— Никого в этом большом городе. Есть — в другом доме, в том, который в деревне.
— Ну, теперь и в этом большом городе Лондоне у тебя есть друг, — весело сказала Марша. — Взрослые тоже могут быть друзьями.
— У тебя много друзей в этом доме, — ероша Джо волосы, напомнил Дункан. — Ты забыл про Руби? И про Уоррена? А Маргарет с Рупертом?
Джо задумался.
— Но что, если они тоже уедут, как Эйслин?
На миг воцарилось молчание.
— Не всем друзьям приходится уезжать. — Дункан поднял сына и усадил к себе на колени, крепко обняв. — Многие остаются. Мы будем стараться радоваться каждому дню, пока они вместе с нами.
— Если ты хочешь вспоминать Эйслин и говорить о ней, ты всегда сможешь это сделать, — сказала Марша. — Даже если ее здесь нет. И ты можешь посылать ей письма. И рисунки.
— Можно? — встрепенулся Джо.
— Конечно, — подтвердил Дункан.
— Моя семья живет неподалеку, — сказала Марша. — Поскольку мы теперь будем друзьями, сможем навещать друг друга. Я хотела бы, чтобы ты приехал к нам в гости.
Дункан послал ей ледяной взгляд. Ей нельзя этого делать!
Она ответила ему невозмутимым взглядом, затем снова посмотрела на Джо.
— И моей маме хотелось бы познакомиться с тобой. Я показала бы тебе наш сад.
— Правда? — Джо сел на корточки точь-в-точь как Марша.
— Да. — Она улыбнулась ему. — А теперь почему бы тебе не пойти со мной вниз, на кухню? Хочу проверить, нет ли там чего-нибудь вкусного. Ты сегодня ел что-нибудь?
— Нет, — ответил он, спрыгивая с постели. — Хочу есть!
— Думаю, что и папа твой проголодался, — сказала она.
— Да, — признался Дункан. Хотя, по правде говоря, он желал скорее ее тела, нежели телесной пищи.
Марша протянула руку, и Джо взял ее без колебаний.
— Идемте, — велела она, оглядываясь через плечо на Дункана. Вид у нее был просто сияющий.
Он позволил себе скупо улыбнуться в ответ. Хорошо, что она здесь!
— Очень скоро мне придется уйти, — сказала Марша Джо, когда они спускались вниз. — Я буду думать о тебе, пока мы не встретимся снова, а это случится, и очень скоро.
— Ладно, — сказал Джо.
В целом Джо вел себя спокойно. Он смирился.
Впервые за долгое время Дункан почувствовал в душе мир и покой. Кто-то пришел ему на помощь. Разделил его заботы. И кажется, радости тоже — судя по тому, как переглядывались Джо с Маршей.
Кто знает, долго ли это продлится?
Глава 22
Беспокойство из-за Финна стало постоянным спутником Дункана, хотя он редко это признавал. Какой в том смысл, если в его жизни есть свои радости? И это Джо, разумеется.
Но были и другие яркие пятна: добрые друзья, которые заходили, чтобы поздороваться; музыка — его песня «Поцелуев цвет» быстро распространялась по Лондону; слуги и их любовь к «Приключениям Гулливера», а также страсть к урокам игры на фортепиано — у всех, кроме Уоррена, разумеется, который начинал делать успехи в шахматах.
А еще была Марша. За четыре дня он ее ни разу не видел.
Но она не забыла про Джо. Каждый день присылала ему книгу, или игрушку, или сладости. К подарку обязательно прилагалось письмецо, обычно с рассказами об их старой овчарке по имени Тигр, которая жила в их ирландском поместье и ничего так не любила, как дремать перед камином и видеть сны о днях своей собачьей молодости. Письма Марши были полны описаний щенячьих эскапад, что остались в далеком прошлом бедного Тигра.
Дункан понял, что с нетерпением дожидается этих писем. А Джо, в конце концов, начал умолять его о собаке.
И Дункан не знал, благодарить ему Маршу за это или проклинать. Собака в городе — это прогулки, то есть им придется выбираться в парк дважды за день. Не то чтобы Дункан возражал против прогулок, однако собака ведь могла сорваться с поводка и сбежать в запретную часть парка. Тогда мальчику пришлось бы туда идти.
Собака внесет в их жизнь некоторую сумятицу, и волей-неволей придется делать шаг навстречу светской жизни, чего Дункан старался по возможности избегать. Поэтому он, как умел, развлекал Джо, лишь бы тот не просил собаку.
Сегодня им предстояло увидеться с герцогом Бошаном. Отличное развлечение, не только для Джо, но и для Дункана тоже. Он не мог дождаться того момента, как увидит леди Маршу!
Она приехала к нему в сопровождении горничной Кэрри, взволнованная и раскрасневшаяся, изо всех сил стараясь, чтобы их беседа казалась легкой и непринужденной.
Старался и он.
По дороге в Кенсингтон, где обитал герцог, все четверо распевали песни, так что совершенно выдохлись и успокоились к тому моменту, когда подъехали к воротам имения.