И князюшко не подвёл, заглотил по самый поплавок. Когда народ отсмеялся, и включил мозги, картина перестала казаться такой радужной. Пол сотни варягов в окружении, скажем не совсем дружественном. С одной стороны немцы, с другой Полоцк, один не верный шаг и размолотят в пыль. И хотя, в Новгороде весь план в деталях обсосали раз десять, пришлось вновь ободрить варяга. На самом деле, ничего сверх сложного. Пусть полоцкий князь начнёт искать правды, и естественно накопает, ту же самую историю. Сунуться немцы в Полоцк, услышат одни слухи подтверждающие официальную версию. А к зиме, их ладожский завод выйдет на проектную мощность, к весне забив все склады товаром, и жители нового поселения получат эксклюзивное право торговать им в германских землях. Там же наберут славян не желающих ассимилироваться, тогда их уже ни кто не сковырнёт и устье Двины навсегда станет их новой родиной.

Князюшко чуть испортил настроение своим требованием постройки каменной крепости, ну да ладно, всё равно, германское укрепление ни куда не годилось, если обустраиваться, то без нормальной базы не обойтись. А так, есть возможность частично построить за княжеский счёт. Перед отъездом он провёл рекогносцировку и выбрал для будущей крепости подходящий холм, может даже тот самый на котором в его мире построили Ригу. Набросал план работ, разметил места под стены башни и хозяйственные постройки. Варягам нарезал задач по сбору всех доступных булыжников и подготовительным земляным работам. До зимы успеют все котлованы выкопать, а весной он вернётся с теодолитом и доведёт это дело до ума.

Самый удобный путь в Новгород был для них закрыт на неопределённое время. Без сомнения, на Днепре их там будут ждать, с нетерпением. Буг скорей всего тоже, верховья его контролируются Киевом. Оставалось ещё два пути, по Дону и Днестру. С точки зрения скорости и предстоящих расходов, преимущество имел донской вариант, с точки зрения безопасности - днестровский. После смерти Мономаха, вроде бы разогнанные по бескрайней степи половцы, как тараканы повылезли из всех щелей, сделав путь по Дону проходимым лишь условно. В их маленьком отряде скопилось слишком много ценностей на душу населения, по этому решили не рисковать договариваясь о проходе с многочисленными ханами, а пойти кружным путём по Днестру. Не сказать, чтоб там было совсем безопасно, но правобережные половцы считались не столь воинственными, и хоть как-то контролировались Галицким княжеством.

Перегруженный ушкуй мало подходил для морских прогулок, даже для не очень долгого каботажного плаванья. Однако, с приобретением ладьи, дело не заладилось с самого начала, хоть и средства позволяли. Свободных ладей попросту не было. Варяжко предлагал не тривиальное решение, устроить диверсию на складах какого-нибудь купца и когда тот разориться, купить у него корабль по дешёвке. Мысль хоть и радикальная, но без сомнения интересная, в том же Новгороде, где они всё про всех знают, могла бы и сработать. А здесь, кот в мешке. Ни чего не зная о состоянии дел у местных купцов, затея превращалась в русскую рулетку. Сколько складов нужно будет спалить, чтоб найти нужного купца.

Немедленно последовало логическое продолжение. Давайте спалим всё, чтоб наверняка. На подобный беспредел, уже отреагировал обычно молчаливый слепец. Даже разродился короткой речью, суть которой сводилась к следующему: в его времена подобных идиотов определяли вычищать новгородские сортиры, к более серьёзным делам и близко не подпуская. Ведь решение придуманное пращурами, не очевидно исключительно полным кретинам. Когда их пращуры ходили на ромеев, то пользовались не только ладьями, но и не столь большими судами, типа их ушкуя, по бортам у которых крепился камышовый поплавок, благодаря которому судно не тонуло и удерживалось при кренах. Алексей в сердцах хлопнул себя по лбу. Действительно, как он мог забыть про запорожские чайки. По конструкции, почти ушкуй, с несущественными различиями. Кораблик конечно неказистый, но запорожцы и на таких умудрялись два столетия держать в страхе всё черноморское побережье. Как всегда, дело в людях, а у него команда не менее отмороженная, чем лихие запорожцы из его мира, значит получиться и у них.

С подготовкой судна к морскому путешествию управились за день и на следующий день вышли в Днепро - Бугский лиман. Ещё до обеда вышли в море, оставив за спиной унылую Кинбурнскую косу, которую местные называли просто Клюв. Здесь очень помогли не привычные для славян бермудские паруса. К радости Климина, с особенностями технической новинки разобрались ещё во время путешествия по Днепру.

На этом месте приятная морская прогулка закончилась, небо начало затягиваться тучами, а к вечеру погода окончательно испортилась. Ветер поднял довольно сильное волнение для их низкобортного судёнышка. Народ решил не испытывать одновременно судьбу с тростниковыми поплавками, и переждать непогоду на берегу. Как оказалось, решение приняли очень даже своевременно, не успели они разбить лагерь, как с небес на них обрушились потоки воды. Два дня Алексей тихо матерился сидя в компании своих головорезов под протекающим навесом. На третий день, природа, видимо решив что уже достаточно поиздевалась над ними, успокоилась. Дождь прекратился, ветер стих, а на небе показалось солнце, позволив путешественникам высушить промокшую на сквозь одежду и приготовить горячую пищу.

Весь оставшийся путь проделали вдоль берега, практически повторяя изгибы береговой линии. На вопрос о причинах столь странных манёвров ответил Варяжко. Оказывается Чёрное море было не самым безопасным местом, особенно воды по которым они шли в настоящий момент. Причина - наличие в опасной близости вольного города Берлад, славившегося своими пиратами. Затевать морское сражение, для них было равносильно изощрённому самоубийству, по этому, в случае угрозы абордажа, просто выбрасывались на берег.

В родном мире подполковника об этой русской Тартуге сохранилось лишь несколько мимолётных упоминаний в летописях. Некоторые исследователи помещали его в нижнем течении Днестра, другие в дельте Дуная. Судя потому, что остатков города так и не нашли, скорей всего Дунай. Там и в двадцать первом веке можно было чёрта лысого спрятать, а в средние века и подавно.

Ну и конечно Берлад связывают с первым русским кондотьером, попавшим на страницы летописей, Иваном Ростиславовичем, прозванным Берладником. Кстати, его сын Ростислав Иванович, должен быть ещё жив. Расспросив на сей счёт хозяина конспиративной квартиры, как человека более искушённого в реалиях южной политики, выяснил, что и в этом мире подобная история имело место быть. Правда с незначительными отличиями и жизненный путь князь-наёмник закончил не от честного клинка в абордажной схватке, а от византийского яда.