— Волки уходят! — слышал он доносящийся ему в след крик. — Не дайте им уйти! Пускайте Зверя!

Но Дарг был слишком занят спасением своей и мальчишеских жизней, для того, чтобы обращать внимание на смысл сказанного. А ведь если бы он на секунду задумался над тем, что кричал один из Торгов, то… получил бы меч в брюхо, или что похуже. Так что Дарг поступил весьма благоразумно, изгнав из головы все мысли кроме тех, что касались выживания непосредственно в данный момент.

С трудом им все-таки удалось пробиться к Харгальду. Тот отчаянно рубил врагов вновь приобретённой секирой, и орудовал ей так, словно весила она не больше тростинки. Дарг подивился бы тому, с какой простотой Старый волк управляется со своим оружием, да вот только их со всех сторон окружала толпа мутузящих друг друга Боргов и Торгов, так что времени на такие вот наблюдения было немного.

Отбиваясь от наседающих врагов Волки стали пробираться к спасению, а учитывая кем были они и кем были те, кто им противостоял особых проблем это не вызывало. Харгальд шёл впереди, проходя через дерущихся разбойников, словно нож сквозь масло, а вслед за ним следовал Дарг, тащащий обоих близнецов, то и дело всаживающих свои ножи в оказывавшихся поблизости бедняг.

— Эй, старый! — крикнул Дарг. — Кто побеждает то?!

— Хер его знает! — ответил Харгальд, ударом секиры отрубая руку одному из слишком уж обнаглевших разбойников.

— Ставлю серебряный на Торгов!

— Принимаю! Борги их разорвут!

— Хаха! Это мы посмотрим… ах тыж чтоб тебя! — последние слова были адресованы какому-то мужику, буквально бросившемуся Даргу под ноги, но Волк на бегу перескочил через него, а один из близнецов даже успел пнуть разбойника.

Около десяти минут Волкам потребовалось для того, чтобы скрыться с поля битвы, среди деревьев, благо лес служил прекрасным укрытием для них, а Торги, судя по всему безмерно желавшие прославиться на весь север тем, что победили членов Стаи, так или иначе были слишком заняты Боргами, чтобы организовывать нормальную погоню.

Так, во всяком случае, думал Дарг, когда они бежали через лес. Поначалу ему казалось, что это предположение было вполне верным, ведь с каждым шагом звуки битвы становились все тише, а в лесу он слышал лишь щебетание потревоженных птиц да копошение зверья, но никак не звуки, которые могли бы издавать бегущие разбойники. Так он думал поначалу, но когда Дарг понял, что бегут они уже никак не меньше получаса, а тревожный щебет птиц не утихает ни на секунду, тут он забеспокоился. Волки были прекрасными охотниками, и даже их бег не мог так растревожить лесных обитателей. Тут было что-то другое.

— Стой, — сказал он, наконец, опустив мальчишек на землю, — здесь что-то не так.

— Что-то чувствуешь? — Харгальд, последовав его примеру, остановился, и огляделся по сторонам. — Я ничего не вижу.

— Ты слышишь зверей?

— Нет, — помолчав пару секунд, сказал он, — только птицы.

— Только птицы, — посмотрев назад, прошептал Дарг, — только птицы…

В этот момент он увидел вдалеке еле заметную тень, мелькнувшую между деревьев. Одной лишь догадки о том, что это могло быть, хватило для того, чтобы оба сердца Дарга забились с удвоенной силой, а по спине пробежал ручеёк холодного пота. Страх. Он почти уже забыл о том, каково это — чувствовать страх.

— Что это, мать твою, было? — рыкнул Харгальд, от чьего взгляда тоже не укрылась таинственная тень.

— Уводи мальчишек, — прошептал Дарг, проигнорировав его вопрос.

— Ты что мелешь?!

— Уводи мальчишек. Чёрный тебе, да и мне тоже, голову оторвёт, если с ними что-то случиться.

— Что происходит?! — в голосе Харгальда слышалась уже откровенная ярость. Он был стар. Слишком стар для этой земли… Инстинкты Старого волка притуплялись и часто он не чувствовал того, что чувствовали его молодые собратья. Злость рождалась из зависти к тому, что он уже никогда не будет так же силен, как и раньше и из страха, что вскоре настанет тот день, когда ему придётся уйти на север. — Скажи мне!

— Зверь, — негромко сказал Дарг, проклиная себя за то, что выронил меч. Сейчас он очень бы пригодился.

Клык. Так его звали двуногие. Слово не значило для него ничего, лишь очередной пустой звук, издаваемый их глотками. Ррр… С каким бы наслаждением он разорвал их мягкую плоть и испил их горячей крови. С каким наслаждением он вкусил бы их сладкого мяса…. Но нет, этого делать было нельзя. Двуногие были нужны. Они давали ему мясо. Давали тепло. Двуногие нужны.

Двуногие давали ему охотиться.

Нет ничего лучше охоты. Он бежит среди деревьев и оба сердца гонят кровь по венам. Охота была таким чувством, которое ни один двуногий никогда не сможет испытать. Они были слишком ущербны для этого, но Клык не винил их за это. Двуногие были лишь мясом, не способным постичь ничего, кроме слабости. Но Другие, они понимали. Они знали это чувство, только они боялись его. Боялись и прятали. Слабые.

Клык нёсся по лесу и стальной ошейник на его шее неприятно натирал шкуру. Ему не нравился ошейник, но двуногие не хотели снимать его. Как бы он не рычал на них, как бы не пугал, они не снимали. Ошейник и цепь. Тяжёлая цепь, не дававшая ему убивать. Так двуногие сдерживали его. Клыку это не нравилось, но двуногие давали мясо, давали тепло, давали охоту. Двуногие…