— В Амстердаме! — прошептал кто-то.

Все расхохотались — скорее от желания сбросить напряжение, чем от неприязни.

— Уже спит, — предположил кто-то еще.

— Нам всем нужно последовать ее примеру, — сказал Ньяти. — Друзья… — Он сделал несколько шагов вперед, и голос его потеплел: — Отдыхайте! Если завтра мы сумеем раскрыть это дело, мы значительно укрепим позицию нашего командира. Давайте постараемся ради него! Прошу вас… — Последние слова прозвучали неприкрытой мольбой.

В зале воцарилась тишина.

Мбали сидела за столиком в углу большого склада и наблюдала за тем, как эксперты из Отдельной экспертно-криминалистической службы осматривают мебель Фрикки де Воса. Сбоку от них, подбоченившись, стоял раздосадованный владелец аукционной компании.

Мбали сверилась с записями. Она любила фиксировать все на бумаге. Страницы блокнота были исписаны ее бисерным почерком.

Она перечла свои записи, ставя против каждой галочку. Потом дописала:

И в самом низу — ее самая важная догадка, ключ к поиску стрелка.

Она подчеркнула последнюю фразу тройной чертой.

В половине одиннадцатого к ней подошел главный эксперт.

— Сомнения нет, — сказал он, — кто-то тщательно протер всю мебель. Никаких следов!

— Так я и думала, — сказала Мбали.

Бенни увидел, что на дисплее мигает значок пропущенного вызова; на дисплее высветилось слово «Алекса».

Он перезвонил ей, его переключили на автоответчик, и он оставил ей сообщение:

— Здравствуй, Алекса, надеюсь, все хорошо… — Он сразу сообразил, что говорить так — идиотизм. И продолжил: — Мой мобильник до утра будет включен… — Он хотел сказать, что скучал по ней или что-то вроде того. Но ему не хватило храбрости. — Ладно, пока.

Он зашел в ЦУИ за ноутбуком. Потом пришлось еще возвращаться к себе в кабинет. Там лежал отчет Фишера, который Бенни собирался прочесть дома.

На самой середине его письменного стола, чтобы он сразу заметил, лежала распечатка. Детализация телефонных разговоров с припиской Фика.

Он просмотрел номера. Оказывается, за последние три недели регбист-неандерталец с низким лбом и близко посаженными глазами звонил Карле не меньше шести раз за день и посылал по пятнадцать-шестнадцать эсэмэсок.

Значит, Фриц прислал ему не случайное фото с благотворительного студенческого парада, и неандерталец — в самом деле приятель его дочери!

Господи…

Без четверти одиннадцать.

У снайпера онемели руки, ноги и поясница. От неудобной позы затекла спина. Прежнее оживление сменилось апатией. Он несколько раз хотел все бросить и уехать. Внутренний голос подсказывал: Гриссел не приедет, там что-то случилось. Два раза он чуть не выстрелил в темноволосых водителей, отдаленно напоминающих детектива. Он слишком спешил, ему хотелось поскорее навести прицел на переднее колесо. Хорошо, что успел вовремя остановиться.

Он назначил себе крайний срок: полночь. И все, потом он уедет!

Потом он услышал шум мотора. Машина очутилась в его «мертвой зоне», она ехала с востока на запад по Вринде-стрит.

Снайпер быстро протер правый глаз, схватил винтовку и посмотрел в прицел. Белый БМВ. Машина пронеслась мимо. Не в фокусе — слишком близко. У съезда к воротам загорелись тормозные фонари. Зажегся и погас свет в салоне. Машина остановилась. Снайпер посмотрел в перекрестие прицела на водителя. Увидел волосы и глаза.

Гриссел!

Уровень адреналина снова повысился. Снайпер успокаивал себя. Надо убедиться наверняка. Времени у него достаточно, почти полминуты. Он снова заставил себя посмотреть на водителя. Точно ли перед ним Гриссел?

Точно!

Он прицелился в правое переднее колесо.

Гриссел механически порылся в кармане куртки в поисках пульта дистанционного управления. Голова у него уже не соображала. Вытащил пульт, направил на ворота. Створка медленно, словно нехотя, поползла в сторону.