Шрифт:
— И очевидно, не без причины, — кокетливо улыбнулась Гроблер. Гриссел решил, что она флиртует со всеми мужчинами — просто так, чисто автоматически.
— И она сама рассказала вам о том, что произошло у нее с Рохом в декабре?
— Конечно, — ответила Гроблер. — У нас не было секретов друг от друга.
— Что она сказала?
— «Девушка должна делать то, что она должна делать».
— У нее ведь появились такие красивые щенята, их надо было выгуливать, — выпалила де Кокер и тут же в притворной скромности прикрыла рот рукой. Потом она ткнула пальцем в Гроблер и воскликнула: — Ты первая все начала!
Зазвонил мобильный Гриссела. Он хотел объяснить подругам, что его назначили главой объединенной следственной группы и он должен ответить, но вдруг сообразил, какими напыщенными покажутся им его слова. Поэтому он просто извинился, встал и направился к выходу.
— Гриссел, — сказал он, выходя в коридор и закрывая за собой дверь, хотя мыслями еще находился с подругами Слут.
— Ханнес Прёйс просил, чтобы я переправил вам по электронной почте ежедневник Слут, — произнес мужской голос, торопливый, хриплый и немного смазанный. — Но у нас нет вашего электронного адреса.
— Я приеду к вам через час, — ответил Гриссел. Он не помнил, чтобы просил Прёйса переслать ему ежедневник Слут…
— Распечатывать слишком долго, мы лучше перешлем его…
— Ладно. — Он продиктовал адрес своей электронной почты.
— Спасибо! — Его собеседник нажал отбой.
Гриссел покачал головой, убрал телефон и вернулся.
— Извините, — повторил он, обращаясь к двум женщинам. — Так на чем мы остановились?
— На Большом, — подсказала Гроблер.
— Да, верно… Значит, она рассказала вам, что произошло у них с Эганом в декабре.
— Все рассказала, — кивнула Гроблер.
— По ее словам, у них произошел всего лишь однократный…
— Перепих, — подсказала Гроблер.
— Однократная встреча, — уточнил Гриссел.
— Да, — кивнула де Кокер.
— А других мужчин у нее не было?
— Как же, были, — ответила де Кокер.
— Ханнес Прёйс, — уточнила Гроблер.
— Свинья! — воскликнула де Кокер.
— Ханнес?.. — У Гриссела снова зазвонил телефон. С губ рвалось привычное ругательство. Он поспешно вынул из кармана телефон и снова встал.
— Да не выходите, мы все понимаем, — сказала Гроблер.
— Вы ведете следствие и так далее, — подхватила де Кокер.
На дисплее высветился номер УРОВП. Как не вовремя! Значит, Ханнес Прёйс… Версию с запасным ключом придется перечеркнуть, но появляется новая…
И все же ему пришлось ответить.
— Извините, — сказал он подругам и бросил в трубку, привстав и отвернувшись к двери: — Гриссел!
— Бенни, говорит Фани Фик из ЦУИ. Тебе только что звонили с незнакомого номера? Это был стрелок.
— Что?!
— Соломон. Стрелок. Номер тот же самый, с которого он вчера звонил в участок в Милнертоне.
— Ах ты…! — не выдержал Гриссел, не успев сдержаться, и виновато посмотрел в глаза толстушки Алдри де Кокер.
37
— Сначала, пятнадцать минут назад, он позвонил в Управление провинции, — продолжал Фик. — Застиг нас врасплох, это было так неожиданно. И вдруг, почти сразу, снова вышел на связь. Что он тебе сказал?
— Ему зачем-то понадобился мой электронный адрес. Он сказал, что Ханнес Прёйс собирается выслать мне ежедневник Ханнеке Слут. — Гриссел сообразил: стрелок знает, кто такой Прёйс.
— Хочешь, чтобы мы следили за твоим почтовым ящиком?
— Да… — Он вспомнил фото Карлы с качком, которое прислал ему Фриц. — Нет, погодите… Я скоро приеду!
— Бенни, он звонил из города. Звонок был слишком коротким, нам не удалось его засечь. Если еще раз позвонит, попробуй затянуть разговор.
— Сейчас его телефон выключен?
— Да.
— Ладно, я еду. Дайте… — Ему по-прежнему хотелось послушать про Ханнеса Прёйса и Ханнеке Слут. — Дайте мне сорок минут!
Гриссел убрал телефон в карман. Обе подруги выжидательно смотрели на него. Он не сразу сумел собраться с мыслями.
— Итак, Ханнес Прёйс? — переспросил он, обращаясь к ним обеим. — У Ханнеке был с ним роман?
— Роман? — удивленно переспросила де Кокер.
— Да что вы! — воскликнула Гроблер. — Он такой противный!
— Но вы только что сказали, что он…
— Вы спросили, были ли в ее жизни другие мужчины, — напомнила де Кокер.
— Ханнес Прёйс позаботился о том, чтобы единственным мужчиной в ее жизни был он сам, — заявила Гроблер.
— Рабовладелец! — воскликнула де Кокер. — Мелочный тип… Он ревновал ее к Большому и следил, чтобы они проводили вместе как можно меньше времени.