— Иди уже, — махнула рукой Марго.

На первый этаж мы шли молча, каждый думая о своем. Влад пару раз косился на меня, но не решался начинать тему, которая явно была у него на языке. Наконец, когда я успел сделать пару затяжек и немного успокоиться, он не выдержал:

— Ты бы не нарывался на неё. Её отца боится вся воинская часть, а матери палец в рот не клади, сам же помнишь. Марго только дай повод тебя задеть, а ты и сам рад стараться.

— Марго бы пора перебеситься. Она знает меня с ранних лет, должна понять, что я не исправим.

— Может, она и поймет, но пока что вам нужно удержаться от конфликта. Она готова тебя съесть, правда, не знаю, за что.

Я ничего не ответил, сделав вид, что занят сигаретой.

Продолжать Влад не стал, лишь что-то буркнул себе под нос. Потом ему позвонила его Ира, и он вообще напрочь забыл, о чем шла речь. Я отослал своему помощнику сообщение, что сегодня на работе не появлюсь, на что получил ответ, что они и сами справятся. Ещё бы они не справились, за такие деньги, что им платятся.

Всё то время до звонка Марго мы с другом просидели в кафе при клинике, глотая кофе и обсуждая предстоящее повышение Влада на работе. Он очень на него рассчитывал, и я был бы рад, получи он его. Эта тема так нас увлекла, что я успел забыть, зачем мы тут, пока телефон не подскочил, на пол-экрана демонстрируя фотографию подруги.

— Ну что, пошли, — сразу же погас Влад, с опасением глядя на лестницу. — И готовь бумажник, уверен, он тебе понадобиться.

— Не иначе, — преувеличено бодро согласился я, и мы направились к лифтам.

Людмила сидела в своем кресле, перед ней лежал конверт с результатами. По её лицу и лицам моих друзей нельзя было сказать, каков результат, но мне разу же стало как-то тревожно.

— Ну что? — спросил Влад.

— Не знаем, Людмила сказала, что отдаст его только Матвею, — ответил Тима.

— Вскрывай, — поторопила меня Марго.

Я, как во сне, протянул руку к столу, и женщина отдала мне результаты.

— Я вас поздравляю… — произнесла она, когда я распечатывал конверт, — папа.

Позади послышался дружный вздох моих друзей, а я изваянием застыл, смотря на большие черный цифры:

— Я не буду этого делать! — Сам себе я напоминал заевшую в магнитофоне кассету, повторяющую одно и то же на протяжении вот уже часа. — Это какая-то ошибка!

— Просто заговор, не иначе, — буркнул Тима, забирая бутылку найденного таки коньяка у меня из-под рук.

— Я не могу быть её отцом! Я не знал ни её мамашу, и её саму!

— Матвей, честно скажу, я тоже не в восторге от мысли, что этой малышке выпала участь стать именно твоей дочерью, в то время как её мама пропала в неизвестном направлении, — спокойно произнесла Марго, — но тест показал, что это так.

— Это ты подговорила свою докторшу подделать анализ? — повернулся я к ней.

Девушка сразу же помрачнела и по обыкновению скрестила руки на груди.

— Не начинай.

— А почему нет? Тебя же давно бесит, что я такой довольный жизнью, ни о чем не беспокоюсь!

— Оно-то так, но я не дошла бы в своем желании тебя проучить до использования для этого невинного ребенка! Поэтому заткнись, Сафировский!

— А то что?

— А то я позвоню твоей матери.

Блядь… Ненавижу её! Я зло выхватил коньяк у Тима и отошел в сторону от друзей.

Влад благополучно свалил от нас, как только мы вышли за двери клиники. То ли у него в самом деле были важные дела — повышение само по себе не организуется, понимаю, — то ли его, как и меня, до чертиков пугала девчонка в корзине. И я остался один на один с этой акулой Маргаритой и её муженьком, а мне бы сейчас не помешала поддержка друга!

— Знаешь, мне нравится эта идея, — снова зазвучал голос Марго.

— Какая? — Я так и стоял спиной к ним.

— Позвонить твоим родителям. Вечно с тобой сидеть мы не можем, а сам ты не позаботишься о ребёнке.

— Не надо! — мигом обернулся я. — Как я им объясню?..

— А ты хочешь скрыть? Как?

— Не знаю… — На меня накатывало безысходность и тень отчаяния. — Блин, почему именно я?

— Боже, услышь его и ответь, иначе он задолбает и нас, и тебя, — покачал головой Тима. — Так вышло, и нужно думать, что ты теперь будешь делать с девочкой.