Шрифт:
— Ах, да! Осведомители! А ведь вы правы — они у меня есть!
Доктор вздохнул с видимым облегчением.
— Вот видите! Если хорошенько подумать и вспомнить…
— Вот-вот! Я тут как раз подумала и вспомнила! Ко мне недавно приходили целых трое осведомителей!
— Трое?
— Вернее, то были не осведомители, а осведомительницы. Восьмилетки из числа «кофейниц»…
— Вот как? И что же они вам… сообщили?
— Весьма неприятные вещи, весьма! И весьма недетские…
— И что же ваши юные разведчицы, эти героини, донесли вам?
— С их помощью я ничего особенного не узнала, услышала лишь то, о чём давно догадывалась…
— О чём именно?
— О ваших постоянных шушуканьях в этом кабинете и о том, что некоторые дамы выходят от вас пьяными…
— Это ещё доказать надо!
— Доказать сие — не проблема, ибо в свидетелях недостатка нет.
Доктор пошёл к окну, отворил его.
— Думайте, что угодно, только я ни в каких заговорах против вас не замешан…
Директриса усмехнулась.
— Хорошо! Допустим, я не совсем здорова психически и у меня врождённая мания преследования, допустим! Допустим, тема заговора не имеет под собой никаких оснований, но… Есть и другие темы, имеются и более серьёзные вопросы к вам, нежели вопросы моей личной безопасности!
— Какие же?
— Существуют ещё и вопросы морали! Вы работаете в женском заведении, и тот факт, что даже маленькие девочки, вольно или невольно, посвящены в ваши шашни с мадам Курятниковой, а также знают о её «вполне естественном» пристрастии к бутылке, уже за одно это вас обоих стоило бы уволить!
— Как хотите… За то мизерное жалование, которое мне здесь платят…
Директриса взялась за ручку двери.
— Моё дело вас предупредить! Это самое последнее предупреждение вам и вашей… даме сердца!
— Как угодно!..
Глава 30 Еженедельный белый конверт
Шёл всего лишь первый день неофициального дежурства директрисы на посту следователя, а сколько жертв! Курятникова в пьяной истерике, дворник просто пьян и невыспамши, а доктор…
О докторе следовало бы упомянуть отдельно. Сия малоприметная персона, если и позволяла себе лишнее, то лишь руководствуясь сознанием собственной защищённости. Защищённость эта равнялась полной неприкосновенности и безнаказанности, но не все про это знали.
Доктор тоже ходил в осведомителях, но не у директрисы. Мадам занимала пост директора института не так давно — всего полгода, а посему пока не имела времени, да и желания, поинтересоваться судьбой своих предшественниц и предшественников. За последние несколько лет их сменилось немалое число, и всех их отправил в отставку именно доктор. Негласно. Пётр Сергеевич сначала тоже побаивался хозяйку, но когда понял всю зыбкость её положения…
Свои наблюдения тайный граф ни в коем случае не ограничивал слежкой за боннами и дворней, и его скрупулёзность была вознаграждена. В один прекрасный день он увидел, как из кабинета доктора выходил весьма почтенный господин, а из кармана господина — по неосторожности! — торчал белый конверт.
Через пару дней Пётр Сергеевич снова видел того господина — снова выходящим из кабинета доктора, хотя по внешним данным больным назвать его было нельзя. Да и не работал он в институте — просто захаживал, раз в неделю.
Проследив за пациентом, бывший сын помещика Болотникова, нынешний граф Скобелев, выяснил, что от здания института тот господин бричку никогда не брал, а всегда ходил пешком, на очень большую дистанцию, конечным пунктом которой являлся Зимний дворец.
Жаль, не мог проникнуть тайный граф в стены дворца, а то бы узнал, что там тоже имеются секретные комнаты, и не одна. Именно в такую комнату неизменно проходил с доносами почтенный господин.
Ещё до скандала, учинённого директрисой в докторской, вышеозначенный пациент успел принести рапорт государю:
— Директор Смольного института госпожа Верховенская злоупотребляет служебным положением…
Вникать в институтские интриги было просто — никто особенно не прятался. Скандалы проходили шумно, с надлежащей помпой. Вчерашние друзья делались врагами, и наоборот. Однако эта чехарда требовала времени, которым Пётр Сергеевич не располагал: капитан ограничил подготовительный период, то бишь «присмотр», двумя месяцами, в такие сроки толпу союзников не наберёшь. Пришлось остановиться на двоих: на дворнике Архипе и на учителе химии. Последний мог пригодиться и попозже, а первый — тот нужен был как можно скорее, по многим причинам, прежде всего как источник информации.