Он остается лишь органом управления процессами, протекающими внутри тела ребенка…»7

Эти слова были написаны о результатах психолого-педагогического эксперимента, проводившегося в России в 70-е годы XX века. Тогда четверо учеников специализированного Загорского интерната для слепоглухонемых детей — Сергей Сироткин, Наталья Корнеева, Александр Суворов, Юрий Лернер — попали в руки специалистов-дефектологов А. И. Мещерякова иЭ. В. Ильенкова. Те воспитали их и даже подготовили к поступлению в вуз. Все четверо стали студентами МГУ, учились на психологическом факультете, защищали диссертации, работали в НИИ. Сейчас о четырех участниках эксперимента, судьбы которых сложились по-разному (самым удачливым оказался А. Суворов), лишь изредка вспоминают журналисты.

То был смелый эксперимент, но даже в научных журналах подчеркивалась его идеологическая подоплека, акцентировалось, что воспитание этих детей является исключительной заслугой советской педагогики и психологии. Безусловно, умалять заслуги отечественной психологии было бы, по меньшей мере, несправедливо, а то и кощунственно — разработками советских психологов до сих пор пользуются на Западе.

Но нельзя не сказать о том, что смелый эксперимент стал, по сути, попыткой воспроизвести результаты, полученные еще в XIX веке Энн Салливан — учительницей, преподававшей в институте Перкинса. Только тогда это был никакой не эксперимент, и ценность в нем была не научная, а чисто человеческая. Энн Салливан подарила миру писательницу, общественную деятельницу, исследовательницу Хелен Келлер. Слепую и глухую.

Хелен Келлер прожила 87 лет и написала семь книг о себе, своих ощущениях, учебе, мировоззрении и понимании религии, среди которых «Мир, в котором я живу», «Дневник Хелен Келлер» и др. Свои книги она писала сама, освоив пять видов рельефной печати. Много ездила по миру, занимаясь проблемами людей с ограниченными физическими возможностями, активно боролась за вовлечение слепоглухонемых в активную жизнь общества.

Она заслужила уважение многих людей, в том числе видных общественных деятелей. Она встречалась с Бернардом Шоу, Эвелин Сид, Джоном Кеннеди. Марк Твен сказал: «В XIX веке было два по-настоящему великих человека — Наполеон и Хелен Келлер». В 2003 г. изображение Хелен Келлер появилось на 25-центовой монете. История Хелен и ее наставницы легла в основу знаменитой пьесы У. Гибсона «Сотворившая чудо» (1959), экранизированной в 1962 году. В 1963 г. X. Келлер была удостоена Президентской медали свободы.

Уже став взрослой, Хелен писала о своей жизни: «У меня отняли глаза — я вспомнила про рай Мильтона. У меня отняли мои уши — пришел Бетховен и вытер мои слезы. У меня отняли мой язык — ноя стала говорить с Богом, когда была молодой. Он не позволил отнять мою душу — владея ей, я владею всем».

Одна из самых замечательных женщин в истории человечества появилась на свет в маленьком городке Таксамбия, в штате Алабама. У жены капитана Артура X. Келлера 27 июня 1880 года родилась дочь, названная Хелен Адамс Келлер. Она была крепеньким вполне здоровым младенцем до 19 месяцев. В этом возрасте девочка заболела скарлатиной, которая дала осложнения.

У Хелен развилась некая таинственная болезнь, которую сочли воспалением мозга. Девочке сулили смерть, но она выжила. Платой за жизнь стали слепота и глухота, а значит — немота. Ребенок превратился в существо, не имеющее шансов на нормальное развитие.

Ответом на безмолвие погасшего мира была ярость: «.я брыкалась и вопила до изнеможения». Хелен вела так себя еще много лет — родители не знали, что с ней делать и как воспитывать ребенка, который получает информацию извне только через осязание. Их терпению, впрочем, не было предела — они покорно сносили все выходки дочери. Ну как если бы она была щенком — ведь он не понимает, что делает. И как ему объяснишь?

Девочка почти все время сидела на коленях матери, чтобы хоть как-то удовлетворить свою потребность в общении, ведь прикосновение было единственным способом установления контакта с внешним миром. Впрочем, контакт этот был односторонним и очень ограниченным. Хелен не понимала никаких сообщений, в какой бы форме они ни были выражены, да и сама умела совершать всего два осмысленных движения, обозначавших, что она хочет есть или пить. Любимица семьи, первый ребенок, она превратилась в зверька, который тщетно пытался выразить свои желания. К примеру, она делала вид, что дрожит от холода, когда хотела мороженого, а в ответ ее укутывали потеплее. Ее никто не понимал, и, по собственным воспоминаниям Хелен, она часто плакала, уткнувшись в розовый куст у крыльца дома (о том, что это были куст, крыльцо и дом, она узнала значительно позже).

Хелен признается в своей книге «История моей жизни», что больше всего любила, тихо подкравшись к двери, запереть ее за кем-нибудь из домашних. Ей хотелось дать им почувствовать, что чувствовала она, запертая в свою тишину: «Однажды утром я заперла матушку в кладовке, где она вынуждена была оставаться в течение трех часов, так как слуги находились в отдаленной части дома. Она колотила в дверь, а я сидела снаружи на ступеньках и хохотала, ощущая сотрясение от каждого удара».

Родители, несмотря на невыносимую обстановку в доме, искали всевозможные способы вернуть девочку в свой мир, найти способ общения с ней. Благодаря усилиям родителей, на пути Хелен Келлер встретились люди, чья помощь не позволила ей скатиться к идиотии. Доктор Чисхольм посоветовал отвезти девочку к доктору Александру Г. Беллу, учителю глухих (нам он больше известен как изобретатель телефона). Знаменитый ученый и слепоглухонемая девочка встретились в Вашингтоне летом 1886 года. Через 25 лет после этого Хелен Келлер написала об этом свидании: «Мне и не снилось тогда, что эта встреча станет той дверью, через которую я выйду из тьмы в свет».

Будущей писательнице было семь лет, когда в ее жизни появилась Энн Салливан — терпеливая наставница, примирившая ее с миром, успокоившая ее чувства, помогшая выразить себя. Хелен крупно повезло — ее первая учительница никогда не слышала о таком понятии, как «необучаемый ребенок». И 6 марта 1887 года Энн М. Салливан приступила к занятиям с Хелен Келлер. Занятия прервались со смертью Энн в 1936 г. Это было, наверное, самой большой потерей в жизни Хелен — после потери слуха и зрения.

Энн Салливан была убеждена: «Мы рождены, чтобы говорить слова, и они приходят к нам, как крылья». После долгих месяцев напряженной работы, когда каждый день был схваткой физиологии со строгими методами педагогического воздействия, она смогла объяснить маленькой Хелен, что условные обозначения букв, передаваемые прикосновением пальцев к ладони, соотносятся с предметами окружающего мира.