Таня уехала, оставив озадаченную Старцеву один на один с недобрыми предчувствиями, которые, словно туча, затмили радость от первой профессиональной удачи. Но отступать было поздно.

— И стыдно, — вслух добавила Аня и помчалась на выставку.

С появлением докучливой студентки житье Андрея Ветрова в родимой редакции стало совершенно невыносимым. Не успел он переступить порог репортерской, в надежде обрести душевный покой и чашку кофе после тяжкого трудового дня, как немедленно был атакован группой разгневанных «выпускников».

— Ветров, где твоя практикантка?

— Не знаю и знать не хочу, — честно ответил Андрей. И добавил для убедительности: — Если она вообще больше не объявится, я только перекрещусь.

— С ума сошел? Уже седьмой час, а о ней ни слуху ни духу. Между прочим, ее материал с выставки цветов уже поставлен в номер. Давай ищи ее или пиши сам.

— Еще чего, — огрызнулся Андрей. — Это была идея Гудковского взять ее на работу, вот и пусть ищет. А у меня своих дел навалом.

Неизвестно, чем бы закончилась перепалка между упрямцем Ветровым и возбужденными накануне сдачи номера «выпускниками», но кровопролития удалось избежать благодаря своевременному появлению виновницы спора. Первым делом нарушительница дисциплины водрузила на стол горшок с каким-то уродливым растением и только потом отправилась отчитываться о проделанной работе.

«Вернется, я с ней поговорю, — кровожадно подумал Андрей. — Чтобы знала свое место».

— Ты, Старцева, запомни одну очень важную вещь, — внушительно начал Андрей, когда студентка вернулась в репортерскую. — Выпуск газеты — сложный производственный процесс, расписанный буквально по минутам. И ты обязана ему подчиняться. Мальчикам на завалинке можешь говорить, дескать, не успела, проспала, забыла. А здесь это никого не интересует. Запомнила?

— Запомнила, — на удивление легко согласилась Старцева. — Знаешь, Андрей, я вот сижу, обдумываю… Не возражаешь, если я на твой стол поставлю кактус? Понимаешь, твое рабочее место лучше всего освещается.

— Что? — Андрей чуть со стула не свалился. — Я о чем с тобой толкую? При чем здесь твой кактус?

— Как это при чем? — возмутилась Старцева. — Это же эхиноцереус делета! Редчайший мексиканский кактус, очень требовательный к свету. Цветет ярко-красными цветами, один раз в году и всего восемь часов. Я его на выставке купила, — похвасталась она.

— Ты чего мне зубы заговариваешь?! — взревел Ветров. Наглости студентке явно не занимать: сидит как ни в чем не бывало и болтает о редких кактусах. — Ты где шлялась целый день?

Элементарный вопрос почему-то студентку озадачил. Она долго вздыхала, поджимала губки, блуждающим взором изучала потолок, словно двоечник перед доской, и, наконец, сообщила:

— Я тебе скажу, Андрей. Но только ты пообещай, что никому ни слова. Сегодня я встречалась с Таней Мирошниковой, это сестра Виталия Мирошникова. Она мне рассказала много интересного. Может, это имеет отношение к убийству Насти Полуниной, а может, и нет. Во всяком случае, она убеждена, что убийство — дело рук кого-то из своих. Но главное не это. Главное то, что она предложила мне провести журналистское расследование. И я согласилась. Я буду искать убийц Насти Полуниной, а Таня мне поможет. — Аня энергично крутанулась в кресле, явно довольная собой.

«Дурак я, — сокрушался про себя Андрей. — Ох и дурак. Не разглядел сразу подарок Гудка, не оценил. Студентка-то с большим приветом. Убийц она, видите ли, будет искать. Если так — меня ждут грандиозные неприятности. А теперь внимание, Ветер: нужно аккуратно, предельно аккуратно отвлечь ее от опасной идеи».

— Надеюсь, ты понимаешь, что это несерьезно, — вкрадчиво начал Ветров, стараясь объяснять как можно доходчивей. — Это ведь не игры в казаки-разбойники. Чтобы расследовать преступление, нужно иметь специальные знания, доступ к различным базам данных, постоянные контакты с органами милиции, наконец, связи в криминальном мире. Конечно, чисто теоретически можно чего-нибудь нарыть, спрятавшись в шкафу у Мирошниковых или допрашивая бабушек у подъезда, но вряд ли это даст серьезный результат. Так что мой тебе совет — позвони сей момент Тане Мирошниковой и скажи, что хорошо все обдумала и решила отказаться.

— Ни за что!

— Почему? — спросил Андрей, а про себя подумал: «Не надо было мне про шкаф говорить».

— Во-первых, мне интересно. Ты ведь сам говорил, что Мирошниковы постараются поскорей замять дело и не позволят милиции докопаться до истины. А это несправедливо, тем более что наверняка девушка погибла из-за того, что попала в славную семейку. Во-вторых, это отличный случай поучиться искать нужную информацию и эффективно ее использовать. А в-третьих, мне за это еще и заплатят! Кстати, аванс я уже получила.

— Ах вот оно что! Значит, в этом все дело. В деньгах!

— И в деньгах тоже, — завелась Старцева. — Тебе не понять: ты ездишь на шикарном джипе, носишь дорогие пиджаки, ужинаешь в ресторанах, поэтому можешь себе позволить пренебрежительно говорить о деньгах. А я не могу. Ты ведь не знаешь, что такое жить в общаге и часами сидеть под дверью, потому что твоя соседка привела парня и мешать им никак нельзя. Ты не знаешь, что такое не спать сутками, потому что нужно делать бесконечные курсовые богатеньким мальчикам и девочкам, которые не успели подготовиться к сессии, потому что ночи напролет колбасились в клубах. А тебе нужно заработать элементарно на жратву, потому что стипендии хватает только на проезд до университета и обратно, а мама с папой далеко, да и подкинуть они ничего не могут, кроме приветов. Мирошникова дала мне отличный шанс получить профессиональный опыт и заработать хорошие деньги. И я не подумаю от него отказываться.