Последние слова Стопки вызвали у Майкла предположение, что эта загадочная подружка Алана представляла полную противоположность Нэнси, так сказать, анти-Нэнси. Очевидно, его брат пытался совершенно естественным образом испытывать их влияние на себе: надоедала Нэнси, требовалась смена обстановки, нечто возбуждающее, он звонил Джинни, приедались изощренные ласки Джинни и ее эксцентричность — бежал к Нэнси с ее тихой успокаивающей музыкой и находил отдохновение. Майкл уже начинал размышлять о том, что они с братом — не такие уж разные. Обоих в жизни привлекала драма и острые ощущения, как одного, так и другого неотвратимо влекли яркие и сумасбродные женщины. Алану лишь успешнее удавалось скрывать свои безумные страсти.

— Стопка, предположим, я захочу узнать об этой женщине побольше. Что бы вы посоветовали мне сделать в первую очередь?

Тот на секунду задумался:

— Какими средствами вы располагаете?

Майкл располагал небольшой суммой своих и значительной — отцовских денег, которые тот предоставил ему для расходов, связанных с урегулированием дел Алана.

— Кое-что имеется, хотя и не так много, — Майкл подумал, что за наличные доллары Стопка готов просветить его куда лучше, но был не прав.

— У вас есть ручка? Дайте мне, — попросил тот и начеркал что-то на салфетке: — Это хороший человек. Он может разузнать все, что вам потребуется. Скажите, что вас послал Стопка.

На салфетке значилось нацарапанное Стопкой имя: Ник Амброзетти.

— Кто он такой?

— Детектив. Именно тот, кто вам нужен. И детектив, доложу вам, отменный. Как-то пропала моя жена, он нашел ее для меня, — Стопка прищелкнул пальцами. — В считанные часы.

— Пропала жена? — удивился Майкл.

Стопка откинулся на стуле и расхохотался:

— Не Мария — эта ж никуда не исчезнет, даже если я очень захочу. Я толкую о своей первой жене. Это случилось одиннадцать лет назад.

— И чем все кончилось?

— После того как она исчезла и Ник ее нашел, она пропала снова, но у Стопки хватило ума не тратить деньги и не предпринимать никаких поисков. Иногда лучше, если кто-то исчезает навсегда.

Магнус, в предусмотрительно накинутом плаще, чтобы не промокнуть под ливнем, обещанным синоптиками, да так и не случившимся, опаздывал на несколько минут. Его глаза выдавали усталость, что объяснялось недостатком сна, и первое время он, казалось, не обращал внимания на возбуждение, возникшее в связи с его появлением в толпе детективов, парамедиков и представителей прессы — они ждали его, олицетворявшего центральную фигуру. Только минуту спустя он заметил Гейл, притулившуюся в уголке, и улыбнулся ей слабой улыбкой.

Один из детективов доложил, с чем ему придется столкнуться в соседней комнате. Рядом с ним суетилась владелица дома — очень толстая женщина пятидесяти лет, как оказалось, испанского происхождения, — произошедшее привело ее в почти невменяемое состояние. Осознав, что никто не обращает на нее внимания, она разразилась сумбурной речью, изобиловавшей испанскими словами — Гейл из этого потока слов поняла, что жилец — славный мальчик, и она ни за что не поверит, будто он совершил такое ужасное и отвратительное преступление.

Свет галогенных ламп, заливших помещение, делал сцену почти нереальной. Кейт Парнелл для программы «Новости из первых рук» седьмого канала брала интервью у соседа, жившего наверху, — плотника тридцати с небольшим лет, которому явно льстило оказаться в центре всеобщего внимания. Корреспондент городского кабельного телевидения настырно совал микрофон в лицо отмахивающегося от него детектива.

— Это работа Мясника?

Детектив повторял, что многое выяснится из заключения судмедэксперта.

Никто не знал, был ли Мясник реальным человеком или это фантазия пишущей братии, связывавшей с ним три или четыре особенно жестоких убийства, произошедших в последнее время: несколько отрубленных рук — в Центральном Парке, на станции метро Гранд-Сентрал в чемодане — обезглавленный труп, два нераскрытых убийства в Бронксе, тоже с отрубленными членами… Кто же, если не Мясник. Представитель полиции по связям с прессой заявил, что полиция не верит в существование такого патологического убийцы-одиночки. Однако стараниями прессы мысль о существовании Мясника захватила воображение широкой публики, и полиция оказалась бессильной в борьбе с этими настроениями.

Не обращая внимания на царившую вокруг кутерьму, Магнус приблизился к Гейл и отвел ее в сторону.

— Рад, что выбрали время, доктор Айвз. Вообще-то, я не стал бы отрывать вас от дел, но мне хотелось, чтобы вы приняли участие в осмотре трупа, это поможет вам в дальнейшем как профессионалу.

Все внимание прессы перекинулось на них, и Гейл почувствовала себя знаменитостью: лишь час назад была одной из многих работающих по найму судмедэкспертов, теперь она — рядом с Магнусом — купается в лучах всеобщего внимания. Но ощущение жутковатости не покидало ее, ведь сегодня не ординарный случай, каким являлась, например, смерть Фридлэндера, оставалось только гадать, почему Магнусу потребовалась именно ее помощь.