Мы путешествуем пешком через пустыню к каким-то странным грудам скал, которые похожи на гигантские муравейники. Моя обувь заполняется песком, и я продолжаю задевать голенями кактус. Но все это не так неудобно, как тишина.

Воздух не двигается. Он давит мне на плечи, как будто небо стало тяжелым.

– Притяжение Омута, - объясняет Оз, когда я потираю руки,

– имя, которое ничего не имеет общего с этим словом. Понимаешь?

– Почему?
– Это второй раз, когда он говорит о том, насколько секретное

это место, и оно начинает вползать в меня.

Оз смотрит вверх, на небо, и его пальцы проходятся по линиям шрама.

– Омут - это место, которое не должно было существовать. Он появился из необходимости, которую обычные граждане не могут понять, и если они узнают о его существовании, это потрясет их до самой глубины души. Как король, это твоя работа, защищать их от теней и тайн, которые показывают, как мало безопасности у них есть.

Ладно...

Я собираюсь попросить Оза ответить так, что это не звучало как для дурочка из коробки... но честно? Я тоже устал заботиться. Если у этого Омута есть место, чтобы сидеть и быть немного незаметным, я в игре. Чем ближе мы подходим к этим странным глыбам камней, тем больше моя голова грохочет какого-то пронзительного царапающего звука, как будто миллион сердитых учителей по математике одновременно проводят мелом по доске. Я думал, что это шло из ветра или гигантских черных птиц, которыми усеяны все скалы, что, между прочим, не делает это место более привлекательным. Но когда мы приходим к основанию одного из холмов, в земле есть узкое открытие, и я понимаю, что песок вокруг отверстия движется. Он медленно циркулирует вниз, как будто торнадо всасывается в землю и сохраняет дорожку прямо в водовороте, по центру проход, ведущий в темноту.

– Я уже упомянул, что я не фанат небольших помещений?
– Я кричу над шумом, когда Оз начинает спускаться. Он должен сгибать колени, чтобы он не удариться головой.

– Еще не слишком поздно, чтобы решить научить нас Западному вместо этого, - кричит он через плечо.

Я должен признаться, что, когда я следую за ним под землю, я соблазнен тем, чтобы научить. Здесь нет свежего воздуха. Только горячий, липкий туман, который чувствуется слишком толстыми, чтобы проглотить, как будто я пытаюсь дышать из чьего-то рта. И хотя скрипучий звук притупляет, он сменяется низким гулом, от которого стучат зубы.

Но самое страшное чувство, что моя связь с Одри исчезает.

Боль и напряжение нашей связи уменьшаются с каждым шагом, и я должен напоминать себе, что она фактически не убегает. Я - тот, кто отключается от ветров.

Я задумываюсь, сможет ли она почувствовать изменение.

– Итак, что же такое Омут?
– спрашиваю я, проводя рукой вдоль медленно вращающейся стены. Мои пальцы погружаются в песок, оставляя крошечные следы. У меня был соблазн написать "Здесь был Вейн", но я не уверен,

что хочу отставить метку в этом месте.

– Это особый вихрь, который может быть сплетен только из голодных ветров.

Они потребляют любые нормальные порывы, которые смеют приближаться, проглатывая их в землю и сохраняя это место полностью отрезанным от неба.

– Как ты делаешь ветер голодным? Размахиваешь перед ним чизбургером?

Оз повернулся, его лицо было жестким и перекошенным.

– Как ты смеешь относиться непочтительно к их жертве?

– Стоп, легче, это была просто шутка.

– Изменение сущности ветра - не шутка, Вейн. Ветер - наша семья. Это заслуживает уважения и достоинства. Проявление нашего господства над ним является последним средством — неохотный выбор, который я сделал, потому что

не было никакого другого выбора.

– Эй, успокойся, ладно? Я понял... это большое дело. Я никогда не думал

обратного.

Он кусает губу, как будто есть что-то еще, что он хочет сказать. Но он разворачивается, ничего не говоря.

Мы проходим в не комфортной тишине несколько шагов. Затем он бормочет.

– Я знаю, что ты вырос вдали от своего наследия, и тебе все еще приходится много учиться. Но ты король, Вейн. Люди будут искать

у тебя защиты, - он поворачивается ко мне лицом, берет меня за руку, как делал отец, когда хотел быть уверенным, что я слушаю его.
– Ты должен понять, что наш мир был разрушен Райденом - разрознен, разбит тираном, которого волнует только власть. Он разрушает и уничтожает все ради собственных интересов. И раз такое дело, у меня не выбора, кроме как делать то же самое. Но я - мы - все мы - решили довериться тебе, так как надеемся, что ты от Райдена отличаешься.

Забавно, я думаю, что они так в меня верят, потому что я последний Западный.

Я почти произношу это, но мой взгляд падает на шрамы на его щеке.

– Что случилось?
– спрашиваю я, указывая на красные борозды. Он проводит пальцем по линиям снова.

– Подарок от Райдена. Он заклеймил меня как предателя, когда я отказался быть вторым в его команде, - он грустно улыбается, пока мои глаза расширяются.

– Райден был моим другом, Вейн, как и для многих из нашего поколения. Мы вместе работали для Сил Бури. Вместе сражались.