Потуга вторая

Я летела в темноте этой черной дыры, подсвеченной по краям редкими рубиновыми звездочками, замирая от ужаса. Мои авантюриновые волосы растрепались и встали дыбом, а в глазах застыли льдистые слезы, и тушь наверняка потекла как удав по стекловате.

– ААААА!!!!
– кричала я , незаметно для себя поднимаясь на восемь октав и спускаясь обратно.

Рядом со мной, кувыркаясь в пустоте, летела бурая железяка, вывороченная мной из пола в тщетной попытке спастись. Периодически она била меня по голове и отлетала в сторону.

– Что ты орешь?
– вдруг услышала я скрипучий голос.
– Разоралась тут... Избранная, панимаешь.

– Кто здесь? Спасите! Помогите!
– закричала я, но вокруг не было ни души, только эта чертова железка.

– Я здесь, глаза разуй. Ты что - меч не видишь? Ну тупаааая...

Я так удивилась, что даже перестала на некоторое время орать. Железяка снова треснула меня по макушке и ехидно улыбнулась.

– То-то же, ваше высочество, то-то же. Лети молча.

В моей голове что-то с хрустом щелкнуло (возможно, позвонки или копчик, никогда не разбиралась в анатомии).

– Какой ты меч? Ты ржавая железка! Вдобавок круглая! И закрученная штопором. Мечи такими не бывают, я что, по-твоему, совсем дура? И конец у тебя не острый!

Меч тяжело вздохнул и пожал плечами.

– Вот вечно с вами, Избранными, так - ничему сразу верить не хотите, все вам разжуй и в рот положи. Ты кино про короля Артура смотрела? Помнишь, как он меч из камня выворачивал?

– Ну, - сказала я.
– Помню.

– Алебарды гну! Одной левой! Не снимая пиджака!
– разошелся меч.
– Где твои манеры, принцесса фигова? Я тебя им учить должен? Помнит она... а это мой дядя был! Родной!

– Артур?

– Нет, дура, какой еще Артур? Меч! Мы, волшебные мечи, ведем свой род испокон времен. И делают нас из частей дракона, чтоб ты знала. Вот дядю моего сделали из ключицы и левого глаза дракона Шилобрюха, моя кузина сделана из его хвоста, папаша - из позвоночника и украшен чешуей, о маме лучше всего говорит ее прозвище - Драконий Клык...

Меня вдруг заинтересовала эта семейная история мечей из драконов и я спросила:

– А ты из чего сделан?

Меч вдруг засветился неистовым коричневым светом

– Не твоего принцессиного ума дело, из чего, - буркнул он и отлетел на метр в сторону.

Полет продолжался молча в темноте. Только изредка вспыхивали изумрудные огни и тут же таяли в далеке. Я забеспокоилась.

– А куда мы летим?
– спросила я у меча. Больше-то никого вокруг не было.

– На Кудыкину гору. Получить по прибору, - заворчал меч. И добавил: - Вас, принцесс, лапшой не корми - дай глупые вопросы позадавать.

– А почему ты называешь меня принцессой?
– удивилась я.

– А что, сама дотумкать не можешь?
– огрызнулся меч.- А если мозг напрячь, или что там тебе его заменяет?

Я глубоко задумалась. Меч был прав - я слишком сильно отличалась от жителей Мудротеево. Можно сказать, я сверкала среди этой серой массы как кристалл жемчуга - таким же аквамариновым блеском. Моя необычная, практически неземная красота слепила глаза местных гопников до такой степени, что они даже боялись приближаться ко мне. А ведь я считала себя одинокой и несчастной, и ночами орошала шелковые наволочки горькими слезами. На самом деле они просто спинным мозгом понимали то, что я упорно не замечала - что я принцесса и им до меня как до звезды.

Конечно, мне приходилось сталкиваться и с человеческой завистью, и даже с подлостью, но, как ни странно, я завоевывала сердца одним движением пальца, и даже суровые продавщицы из колбасных отделов склонялись передо мной. И все равно в атмосфере всеобщего поклонения я чувствовала себя неизмеримо одинокой, даже тефтельки не могли утешить меня. Как будто в глубине своей души я знала, что самой судьбой предназначена для иной жизни, в которой будет все совершенно по-другому.

– Я правда принцесса?
– спросила я у волшебного меча.

– Ну наконец-то доперло!
– с облегчением выдохнул меч.
– Не просто принцесса, а - Избранная! Такие, как ты, являются раз в тысячелетие. А ты - вообще дитя пророчества, рожденная при свете шаровой молнии. Ты изначально наделена великими силами, осталось их только раскрыть, и тогда имя Мурмундии Ипритской, дочери Фенозепама, властительницы гор, полей, лесов и участка в Шесть Соток, повелительницы эльфов, гномов, пигмеев и мерчандайзеров - будет греметь в веках!
– торжественно произнес он.