«Я думала, что все согласятся прийти хотя бы из-за его репутации», — вспоминает Джоанна. Это предположение оказалось бы верным через два года, когда Бандар стал известен как самый влиятельный и могущественный посол со времен Второй мировой войны. Однако в то время самые впечатляющие успехи Бандара заключались в его закулисной деятельности.

Через несколько месяцев после приглашения Джоанны Роберт Макфарлейн, советник Рейгана по национальной безопасности, посетил Бандара в его роскошном особняке с видом на Потомак и обратился к саудовскому принцу с просьбой о тайной поддержке «контрас». Бандар быстро получил у монарха одобрение на ежемесячные выплаты в размере одного миллиона долларов на операцию ЦРУ в Никарагуа. Вскоре многочисленные негласные услуги, оказанные Бандаром американскому правительству, резко повысили его статус в кругах политической элиты США. Джордж Буш приглашал принца и членов его семьи на рыбалку, а Колин Пауэлл приезжал к нему поиграть в ручной мяч. Во время войны в Персидском заливе Бандар фактически стал членом Совета по национальной безопасности.

Но в начале 1984 года его имя не стало волшебной палочкой для Джоанны. Это было вдвойне обидно, потому что она пригласила Чарли на ланч в доме у принца, где зачитала список приглашенных и объявила, что это будет нечто незабываемое. Как всегда, она смешивала бизнес и развлечения. К этому времени Джоанна уже рассталась с намерением выйти замуж за Чарли, но она все так же ревностно поддерживала их общий крестовый поход в защиту афганцев и Зии уль-Хака. Она знала, что лишь немногие люди в Вашингтоне могут быть так же полезны для Чарли, как молодой саудовский посол.

Из секретных брифингов Уилсону было известно о тайном сотрудничестве ЦРУ с Саудовской Аравией в афганской войне, и он горел желанием познакомиться с Бандаром. Советское вторжение в Афганистан потрясло пустынное арабское королевство не меньше, чем Соединенные Штаты. Саудиты владели по меньшей одной третьей разведанных мировых запасов нефти — пожалуй, величайшим сокровищем, когда-либо достававшимся одной стране. Но королевство площадью 720 000 квадратных миль и с населением, не превышавшим население графства Лос-Анджелес, не имело настоящей армии для защиты своих природных богатств. Королевская семья не сомневалась, что после Афганистана, расположенного в нескольких сотнях миль от Саудовской Аравии, их нефтяные месторождения станут следующей целью в грандиозном плане Кремля.

Вскоре после вторжения Джимми Картер распорядился о создании сил быстрого реагирования и заявил, что США принимают на себя обязательства по защите Саудовской Аравии и других стран Персидского залива от неспровоцированной агрессии. Со своей стороны, саудиты фактически превратили свою страну в передовую базу для вооруженных сил США. Были построены огромные подземные склады оружия и боеприпасов на случай американского вмешательства. Были сооружены военные аэродромы и укрепленные ангары, способные выдержать попадание девятисоткилограммовых авиабомб и позволявшие американским самолетам прилетать без вооружения для быстрой оснастки и подготовки к войне. Топливо, бомбы и продовольствие хранились на складах в ожидании того дня, когда они могли понадобиться для американской спасательной миссии.

Десять лет спустя, когда началась война в Персидском заливе, все эти секретные запасы обеспечили проведение колоссальной союзнической операции под руководством США. Подземные командные центры, где бок о бок работали американские и саудовские генералы, соперничали с центрами управления в Пентагоне. Внезапно всем стало ясно, что между США и Саудовской Аравией существуют особые отношения.

Но в первой половине 1980-х годов современные истребители и самолеты воздушной разведки АВАКС стоимостью в миллиарды долларов, которые Саудовская Аравия стремилась закупить у США, были предметом ожесточенных политических баталий в Вашингтоне. Принц Бандар руководил компанией, призванной убедить Конгресс в необходимости поддержать саудовские запросы. Это была настоящая жаркая схватка, и израильтяне, мобилизовавшие все свои силы для блокирования сделки, пришли в ужас, когда их верный сторонник Уилсон разошелся с ними во мнениях.

Битва за АВАКС в 1982 году была такой напряженной, что десятки конгрессменов из еврейского лобби, запланировавшие крупные вливания в избирательный фонд Уилсона, отменили их на следующий день после того, как Чарли проголосовал за продажу самолетов воздушной разведки. Несмотря на это, Уилсон гнул свою линию и даже объяснял своим еврейским друзьям, что само выживание Израиля зависит от отношений с умеренно настроенными арабами.

Бандар хорошо узнал о роли Уилсона в поддержке АВАКС, но это уже была история. Когда Джоанна познакомила их за ланчем, они нашли другую точку соприкосновения: общую увлеченность событиями в Афганистане. Еще три года назад новый директор ЦРУ Билл Кейси обратился к принцу с просьбой о финансировании эскалации афганской войны. Бандар прилетел в Джидду вместе с Кейси и присутствовал на встрече директора с королем в качестве переводчика [43] .

«Как вы можете помочь нам?» — спросил Кейси у короля Фахда. Но Фахд, далеко не новичок в американской политике, внес в дискуссию элемент реализма. «Это неправильный вопрос. Я сделаю все, о чем скажу, но вам придется еще разбираться с Конгрессом. Поэтому сначала вы сделайте то, что сможете сделать со своей стороны, а я внесу такой же вклад».

Когда Бандар встретился с Чарли Уилсоном, это соглашение действовало уже два года. Уилсону не терпелось выяснить, распространяется ли обязательство саудитов на дополнительные 40 миллионов долларов, полученных ЦРУ по его законопроекту. Кроме того, он хотел знать, как отреагируют саудиты на гораздо значительное увеличение афганского бюджета ЦРУ, на которое он рассчитывал.

Оказалось, что Уилсон не мог найти более сочувственного слушателя. Бандар не только поддерживал войну в Афганистане; тайные соглашения с правительством США были у него в крови. Уилсон мог видеть это, когда смотрел на огромную фотографию в золотой раме, установленную на пьедестале в гостиной принца. На фотографии был изображен один из политических кумиров Уилсона, президент Франклин Рузвельт, беседующий с дедом Бандара и основателем современной Саудовской Аравии, королем Абдулом Азизом.

Все, что в тот день говорил принц Бандар, радовало Уилсона. Никто не говорил о контракте, но Бандар ясно дал понять, что саудиты продублируют любые будущие ассигнования, которые он сможет провести через Конгресс. Для Чарли это означало, что каждый раз, когда ему удастся выбить помощь для моджахедов, на Советский Союз обрушится вдвое более тяжелый удар.