– Кажется, у вас опять начинается историческая чесотка, – рассеянно заметил Дуло.

Нисколько не обидевшись, Полина продолжила:

– Согласно этой гипотезе, именно так в античной древности происходило посвящение неофита в тайны богини Изиды. Пройти сквозь огонь, воду и медные трубы значило преодолеть множество испытаний и, выйдя из недр земли к свету, восторжествовать над страхом смерти.

– Неофит – это новичок? – спросил Дуло.

– Точнее – новообращенный или посвящаемый в тайну. Выполняя обряд посвящения, ему сначала нужно было пройти через залу с огненными стенами, пол которой был устлан раскаленным железом…

– Босиком по раскаленному железу?

– Такого я не говорила. На полу оставались узкие промежутки, куда неофит мог ступить, не опасаясь обжечь ноги. Потом его ждал широкий темный канал, наполненный водами Нила. Он переплывал канал и на другом берегу выходил на платформу, которую со всех сторон окружали медные стены. Затем ему предстояло открыть дверь из слоновой кости. Чтобы открыть ее, он брался за медные кольца, и в тот же момент платформа уходила из-под его ног.

– Не пропустите – дом номер четырнадцать, – снова напомнил Дуло.

– Не пропущу, – кивнула Полина. – Итак, платформа падает вниз, и неофит повисает над пропастью. Холодный ветер, нагнетаемый грохочущими механизмами, несется по бездонной шахте с медными стенами и гасит его факел…

– Прошу прощения, – вмешался Сергей Дуло, – у него было три руки? Чем он держал факел?

– Тем же, чем и когда переплывал канал, наполненный темными водами Нила. Неужели не понимаете?

– Хорошо. Предположим, зубами.

– Предположим, зубами, – согласилась Полина. – И когда силы его покидали, платформа становилась на место.

– Хеппи-энд, – удовлетворенно заключил Дуло.

– Как видите, налицо все компоненты: огонь, вода и медная, не побоюсь этого слова, аэродинамическая труба. Проверка на духовную прочность. Кстати, подобные египетские мистерии получили свое развитие у масонов. Надеюсь, о них вы слышали?

– Конечно.

– Их ритуал посвящения профана перекликается с древнеегипетскими традициями. Инициируемый, то есть посвящаемый в тайну, как бы умирает, а потом воскресает, победив смерть и обретя сокровенные знания об истинном устройстве мира. – Полина замолчала. И вдруг закричала: – Стойте! Проехали…

– Я же говорил, не пропустите, – рассердился на нее Дуло. – Эх вы, Шахерезада-сказочница…

Он развернул машину и направил ее к дому номер четырнадцать на Заречной улице.

Сергей ушел, а Полина устроилась поудобней и закрыла глаза. Она хотела вспомнить что-нибудь приятное. А вспомнила Михаила…

…Михаил был женат. Вернее, был стопроцентно женат на женщине, которую полюбил еще в школе. Оставить ее одну с двумя детьми было для него равносильно предательству. А предавать он не умел даже ради Полины.

С самого первого дня знакомства он честно изложил все обстоятельства дела. Конечно же, Зоя, супруга Михаила, знала о существовании Полины. И они обе мирились с таким положением дел на протяжении многих лет.

Когда Полина получила диплом, Михаил и слышать не хотел о том, что она пойдет работать преподавателем истории. Он выбрал для нее другую стезю.

Так выпускница истфака сделалась исполнительным директором большого предприятия и хозяйкой нескольких табачных фабрик. Михаил заключил контракт с зарубежной фирмой, и пачки сигарет, которые выпускали Полинины фабрики, украсил прославленный «золотой» лейбл.

Примерно в то же время в окружении Михаила появился энергичный молодой человек по фамилии Бурдов. А звали его – Вадим Николаевич. Или Вадик. По молодости лет это было вполне допустимо, тем более что при знакомстве он представлялся именно так.

Вадим умел оказывать услуги, быть необходимым в нужный момент и постепенно сделался доверенным помощником Михаила.

Полина недолюбливала его, сама не зная почему. И однажды произошел случай, который все объяснил.

Перед Новым годом она жила на даче в отсутствие Михаила: тот уехал на лечение в швейцарскую клинику. Его, уже погрузневшего мужчину, одолевали радикулитные боли.

Полина не поехала с ним. Однажды она побывала там и теперь вспоминала об этом так, как если бы провела отпуск в доме для престарелых. Даже изысканный, всеобъемлющий сервис не заставил бы ее отправиться туда еще раз.

В предновогодний вечер она сидела возле телевизора, листала дистанционкой каналы, объедалась сладостями, потягивала желтый итальянский ликер «лимончелло» и болтала по телефону с подругой.

В одиннадцать часов позвонил охранник и сообщил, что приехал Бурдов. Он ввалился в дом с огромной корзиной превосходных фруктов и дорогим вином. Бутылки торчали изо всех его карманов.