Действительность требовала новых – объективно-научных принципов не только исторического, но и теоретического осмысления словесности. Свои размышления по этому поводу, в связи с выходом в свет в 1839 г. шестого (стереотипного) издания «Общей реторики» Н.Ф. Кошанского, выразил В.Г. Белинский [102] : «Теория словесных наук доселе играет странную роль в русской литературе. Мы ощущаем крайнюю необходимость в руководстве, в котором заключалось бы хорошее, систематическое изложение законов мысли и чувства относительно выражения в формах языка вообще и в формах языка русского в особенности». Далее Белинский подчеркивал: «Но можно сказать утвердительно, что у нас до сих пор нет ни одной порядочной учебной книги, которая удовлетворяла бы этой необходимости и которую составить тем труднее, что обработыванием теории отечественной словесности могут заняться одни русские, между тем как систематические изложения большой части остальных наук приготовляются для нас всею образованною Европой». Относительно учебной литературы того времени Белинский писал: «Все учебники русской словесности или неполны и недостаточны, или основаны на ложных началах и близоруких взглядах».

Белинский актуализировал вопрос о формировании научной «теории словесных наук»: «В пределы науки, которую мы, по старой привычке, еще не отстали называть "риторикою" или "реторикою", в нынешнем ее виде, входят материалы, принадлежащие к областям многих других наук, а между тем мы не находим в ней того, о чем именно и следовало бы говорить в теории словесности». Отвергая риторику в современном ее состоянии, Белинский замечал: «Здание этой науки утверждается у нас на таком рухлом основании, начала логические и эстетические перемешаны в ней с догмами языка в таком хаосе, что всякий мало-мальски сметливый и образованный преподаватель видит всю бесполезность нынешней теории в приложении ее к практике». Эти соображения Белинского к середине 1830-х годов целиком разделялись в академических кругах.

С конца 1820-х годов движение университетской науки интенсифицируется в организационно-структурном и научно-структурном планах. В 1835 г. кафедры красноречия и стихотворства были преобразованы в соответствии с введением преподавания истории русской литературы, хотя разделение на кафедры русского языка и всеобщей литературы происходит в российских университетах только в 1860—1870-е годы. В 1830-е годы усиливается интерес к немецкой классической философии И. Канта и Г.В.Ф. Гегеля. В сферу изучения и преподавания в 1830—1840-е годы начинает входить современная русская литература; так, «Русская хрестоматия» А.Д. Галахова (1842) вводила в гимназическое образование «новейших писателей» – Лермонтова, Гоголя, Тургенева.

С 1830-х годов университетская наука развивается более активно. Профессорами Московского университета в разные годы были А.Ф. Мерзляков, С.П. Шевырев (ставший также одним из исследователей истории первого российского высшего учебного заведения), Ф.И. Буслаев, М.Т. Каченовский, Н.С. Тихонравов и др. Безусловно, в поступательном движении науки не обходилось и без слабых звеньев. Так, деятельность И.И. Давыдова, занявшего после смерти А.Ф. Мерзлякова кафедру русской словесности, воспринималась негативно, вследствие недооценки Давыдовым истории отечественной культуры.

Профессором Киевского университета был М.А. Максимович (1804–1873), оставивший свой значительный след в науке как исследователь древнерусской литературы («История древней русской словесности», 1839). Профессор Петербургского университета А.В. Никитенко (1804–1877) одним из первых выдвинул методологические проблемы литературы и поставил вопрос о единстве эстетических и исторических требований к произведению («Опыт истории русской литературы», 1845); Никитенко являлся также главным петербургским цензором (и в этом своем качестве дал, например, разрешение на публикацию первого тома поэмы Н.В. Гоголя «Мертвые души», отвергнутой московским цензором). И.И. Срезневский (1812–1880), академик Петербургской Академии наук (1851), был автором трудов по славистике и истории древнерусской литературы и исследователем памятников византийской литературы и славянской письменности; его учениками были, в частности, Н.А. Добролюбов (студент Главного педагогического института в Петербурге) и Н.Г. Чернышевский (студент Петербургского университета).

В середине XIX века появилось первое научное издание сочинений – это было собрание сочинений А.С. Пушкина (в 7 томах, 1855–1857), осуществленное под редакцией П.В. Анненкова. Вкладом в создание научной биографии писателя стала вошедшая в это издание (в качестве 1-го тома) работа Анненкова «Материалы для биографии А.С. Пушкина». Инициатором издания собрания сочинений была Н.Н. Пушкина-Ланская, которая зимой 1849/1850 гг. обратилась к братьям Анненковым за советом по поводу этого издания. Пушкина-Ланская предоставила П.В. Анненкову два сундука с бумагами Пушкина. После консультаций с Н.А. Некрасовым, В.П. Боткиным, П.А. Плетневым и П.А. Вяземским [103] Анненков принял решение написать биографию Пушкина. С этой целью им была проделана огромная работа: Анненков изучал рукописи Пушкина, встречался с разными людьми и записывал воспоминания, анализировал архивные документы и семейные письма Пушкиных, рассматривал журнальные публикации 1810—1830-х годов.

Анненков писал о своем стремлении запечатлеть «внутреннюю и внешнюю жизнь поэта» [104] . Автор «Материалов» сопоставлял творчество русского гения с могучим дубом, «предназначенным на долгое существование»: «корни его поэзии постепенно, медленно и глубоко проникали в глубь жизни и души человеческой» [105] . По итогам работы над «Материалами» в самых широких литературных кругах Анненков заслужил репутацию «первого пушкиниста». Спустя годы работа была продолжена и опубликованы книга «Пушкин в Александровскую эпоху» (1874), статьи «Общественные идеалы Пушкина (Об эволюции политических взглядов поэта и связи с ними его журнальных замыслов конца 20-х – начала 30-х гг.)» (1880) и «Литературные проекты Пушкина. Планы социального романа и фантастической драмы» (1881).

В результате, в 1840-е годы начинается становление литературоведения как самостоятельной науки. Исторические и сравнительные исследования, осуществлявшиеся представителями мифологической школы (Ф.И. Буслаев, А.Н. Афанасьев), сформировавшиеся во 2-й трети XIX века культурно-историческая школа (А.Н. Пыпин, Н.С. Тихонравов, Н.И. Стороженко и др.), а затем сравнительно-историческое направление в литературоведении (А.Н. Веселовский) способствовали укреплению позиций истории литературы.