Анализируя произведение как художественное целое, в качестве основ поэтики произведения Тэн выделяет, во-первых, тип героя, который в жизни прямо связан с «господствующей личностью», влияющей на «состояние умов» (56). Вторым «элементом» поэтики является, по справедливому утверждению ученого, его сюжетно-композиционная организация: сюжетика понималась Тэном как «совокупность отношений <лиц и событий> и взаимная зависимость», а композиция произведения как «склад, состав, соотношение частей» (21). Наконец, третьим важнейшим «элементом» поэтики является «слог» произведения (314), и тот факт, что «всякая стилистическая форма определяет известное состояние души» (315).

Более того, Тэн, по существу, выходит на те категории, которые последовательно будут рассмотрены в науке только в последней трети ХХ века, – индивидуальный стиль и «большие стили» эпох и направлений. Безусловно, в исследованиях ученого это только прозрения, однако очень симптоматичные. Так, он был убежден, что «у каждого художника есть свой стиль, встречаемый во всех его произведениях» (8). Определяя индивидуальный стиль художника, Тэн подчеркивал литературоведческое понимание стиля, не сводимое только к художественной речи: «Если это писатель, у него свои герои, пылкие или нежные, свои завязки, запутанные или простые, свои развязки, трагические или комические, своя особенность в стиле, свои периоды и даже свои любимые слова и выражения» (8). Вместе с тем, в понимании Тэна, существует то, что современной наукой определяется как направления и «большие стили»: художник входит в сообщество – «это целое, более обширное, чем вся собственная его деятельность, есть школа или семья художников той страны и того времени, к которым он принадлежит» (8), а «семья художников» входит «в более обширное целое» – в «окружающий их мир» (9). В результате, «в истории литературы» заключены «последовательные моменты любой литературной поры» (322).

Культурно-историческое направление заложило «основы системного и научного понимания литературы» [117] (курсив мой. – М.Л.). Направление мысли И. Тэна и культурно-исторического направления в западноевропейской науке оказалось близко русской исследовательской теории и практике. Среди крупных представителей русской культурно-исторической школы следует назвать А.Н. Пыпина, Н.С. Тихонравова, Н.И. Стороженко, Н.А. Котляревского, С.А. Венгерова.

А.Н. Пыпин [118] является крупнейшим представителем культурно-исторического направления в русской науке. Профессор Петербургского университета в 27 лет, он накануне реформы 1861 г. вместе с четырьмя коллегами-профессорами в знак поддержки студенческих требований покинул университет и на протяжении всей жизни оставался сотрудником журналов [119] . Неординарный талант и редкостное трудолюбие Пыпина позволили ему создать около 1200 [120] работ (в том числе многотомных исследований) по истории русской литературы разных периодов, по методологии литературоведения, по проблемам славянских литератур, по фольклористике, а также по палеографии, этнографии и русской истории. Среди трудов Пыпина следует отметить и его переводческую деятельность [121] .

Одним из самых авторитетных ученых для Пыпина был И. Тэн. Труды соотечественников, прежде всего Н.С. Тихонравова, также всегда находились в сфере внимания ученого. Пыпину был интересен сравнительно-исторический метод, представленный в трудах академика А.Н. Веселовского; в изучении фольклора, подчеркивал Пыпин, сравнительно-исторический метод изучения слова дает серьезные результаты.

Пыпин рассматривал словесность в целом и литературу в частности как общественные явления, как явления национального духа. Интерес к идее национально-исторического развития обнаружился уже в магистерской диссертации «Очерк литературной истории старинных повестей и сказок русских» (1857). Исторический и историко-литературный процессы освещены ученым в работах «Общественное движение при Александре I» (1870), «Белинский. Его жизнь и переписка» (1871); «Характеристики литературных мнений от двадцатых до пятидесятых годов» (1878). Развитие народного сознания и его форм, пути и судьбы отечественной культуры изучены также в работе «История русской этнографии» (в 4 томах, 1891).

На протяжении всей жизни Пыпин был сторонником демократических основ мироустройства. В своей научной деятельности ученый руководствовался идеями исторического развития народа. Пыпин был убежден, что литература «тем выше, чем больше участвуют в ней народные силы» [122] , и поскольку крепостническая система тормозит развитие общества, то, согласно критическому взгляду ученого, русская литература могла стать народной только по декларативно-официальному статусу.

Свой труд «История русской литературы» (в 4 томах, 1898) Пыпин основывает на идее «возрастания общественного самосознания». Работа чрезвычайно насыщена информацией по проблемам истории науки, образования, религии и др. В этой связи ученый признан «скорее историком русской общественности, чем историком литературы в строгом смысле этого слова», и исследовательский метод Пыпина «правильнее называть широким „общественно-историческим методом“» [123] . Ученый утверждал идеи поступательности движения и преемственности в литературе, выделяя три периода развития русской литературы: домонгольский, до середины XVII века и период «новой литературы» последних двух веков.

В периоде «новой литературы», начиная еще с работ «Общественное движение при Александре I» и «Характеристики литературных мнений от двадцатых до пятидесятых годов», Пыпин рассмотрел те фигуры и явления, о которых после цензурных запретов говорилось впервые [124] : ученый обратился к идеям А.Н. Радищева, Н.И. Новикова, П.Я. Чаадаева, к вопросам декабристского движения, а также к проблемам «славянофильства» и «западничества». В русской культуре знаковыми именами для Пыпина были А.С. Пушкин, М.Ю. Лермонтов, Н.В. Гоголь, И.С. Тургенев, М.Е. Салтыков-Щедрин, Н.А. Некрасов. При этом он настаивал на необходимости изучать творчество не только тех великих авторов, кто оказал явное и существенное влияние на народное сознание, но и литературный процесс в широком смысле слова, что предполагает рассмотрение и фигур малозаметных.