Экзарх: «Существуют косвенные доказательства того, что он осуществил инициацию эйнсофа. Вероятно, отсюда и ваши эмоции, базирующиеся на «ложной памяти». Самое плохое, что ему симпатизирует инфарх».

Бабуу-Сэнгэ: «Пущен слух, что инфарх в изоляции и не покидает свою реальность».

Экзарх: «Зато активно действует его второе «я» — Светлена. А она практически неуязвима. Итак, ты знаешь, что делать. Прощай. С нами Сатариал!»

И экзарх Квестор исчез.

Бабуу-Сэнгэ с минуту сидел в той позе, в какой его застало «проявление» личности экзарха, потом поднялся из кельи в свой рабочий кабинет этажом выше, но все равно располагавшийся под землей, под фундаментом храма. Со своими кардиналами он мог бы связаться без техники, по астральному каналу пси-связи, однако не хотел лишний раз «колебать» болото астрала, контролируемое иерархами. Поэтому просто набрал код и позвонил. Тарелка спутниковой радиосвязи на крыше храма позволяла ему контактировать с любым человеком на Земле, имеющим сотовый телефон с кодовой защитой.

Советник президента по национальной безопасности Юрий Венедиктович Юрьев отозвался через десять минут:

— В эфире.

— Соболев ушел из Чечни.

— Знаю. Ему помогли Посвященные.

— Их надо «погасить».

— Один я не справлюсь.

— Вдвоем с Германом Довлатовичем. Если понадобится, привлеките Виктора Викторовича. Используйте все средства.

— Понял.

— Может вмешаться Ельшин, он контактирует с Конкере. Переориентируйте его или уничтожьте канал выхода Монарха в нашу реальность.

— Попробуем.

— И последнее: разблокируйте один из МИРов.

— Зачем?

— И пусть Соболев узнает об этом.

— Понял, — ответил Юрьев после паузы.

Бабуу-Сэнгэ выключил связь. Он обеспечил «спуск программы» до исполнителей, оставалось лишь контролировать этот процесс.

Мало кому известно из простых людей, регулярно любующихся по телевизору спектаклями, называемыми «работой правительства, президента и Государственной Думы», что каждый чиновник высшего эшелона власти — это, по сути, контора, то есть глубоко эшелонированная система исполнения решений и защиты, имеющая собственные базы, финансовые и технические связи, интересы и цели. Интересы и цели этих контор иногда совпадают, но нередко пересекаются и расходятся, после чего начинается борьба систем, первым этапом которой является лоббирование, то есть поиск и вербовка союзников, а последним — устранение непокорных, в том числе и физическое.

По той же отработанной схеме властвования, только в более крупных масштабах, действовали и кардиналы Союза Девяти, владеющие колоссальными состояниями, собственными спецподразделениями защиты интересов — «манипулами» и гораздо более мощными рычагами и методами давления на умы и государственные структуры. Примером их теневой деятельности, отражающейся на жизни всего государства, может послужить образование таких систем, как «Стопкрим» и «Купол», являющихся всего-навсего регуляторами социума и управляемых кардиналами «на пользу» Союза. Впрочем, ими же контролировались и такие мощные силовые структуры, как Федеральная служба безопасности, Министерство внутренних дел, Министерство обороны, Федеральное агентство правительственной связи и информации, а также Государственная Дума, состоящая в большинстве своем из людей беспринципных и подлых, заботящихся только о своем благе, то есть наиболее поддающихся кодированию и подкупу.

Получив задание от Бабуу-Сэнгэ, советник президента Юрьев передал разговор с координатором Рыкову и продолжил «спуск программы» еще ниже, конкретным исполнителям, среди которых был и Артур Емельянович Дятлов, новый министр внутренних дел, только что пришедший на смену старому; президент доверял своему советнику и по его рекомендации предложил кандидатуру Дятлова Госдуме, которая почти единогласно его и утвердила, тем более что он уже к тому времени стал очередным вице-премьером.

Министр думать не любил, проводя в жизнь принцип: сначала стреляй, потом смотри, в кого попал, — к тому же он всегда был человеком системы, играющим по ее правилам. Про таких чиновников говорят — «пластилиновый». После встречи с Юрием Венедиктовичем он вызвал к себе начальника Московского уголовного розыска генерала Давидского и приказал собрать материал на некоторых гражданских лиц, подозреваемых в противозаконных деяниях. А коли таковых деяний не отыщется, следовало их сфабриковать.

Генерал Давидский не понял интересов нового министра, однако отказаться от выполнения задания не посмел и, в свою очередь, вызвал начальника оперативно-розыскной бригады полковника Синельникова.

Синельников, известный в узком кругу под прозвищем Скелет, слыл фигурой одиозной и не боялся ни Бога, ни черта. Это был громадный мужчина с двухметровыми плечами и руками толщиной с ляжку обыкновенного человека, способный ударом кулака разбить дубовый стол. С виду он казался простодушным, крутым и прямым, как ствол ружья, на самом же деле полковник славился отменным и хватким умом, ироничностью и начитанностью, поражающей сотрудников МУРа от рядовых и сержантов до высших офицеров. На шутки коллег он не только не обижался, а даже поощрял остроумие подчиненных, считая, что оно разряжает атмосферу и способствует психологической разрядке.

— Полковник, — сказал Давидский, не привыкший звать коллег по имени и отчеству, — разыщите вот этих людей, установите за ними наблюдение, выясните о них все, вплоть до мельчайших подробностей интимной жизни. Если найдете компромат — задержите, если такового не существует… — начальник МУРа нахмурился, сделал паузу, — компромат надо обеспечить.

Синельников взял листок бумаги с фамилиями, прочитал вслух:

— Василий Балуев, Ульяна Митина, Иван Парамонов, Вахид Самандар, Кристина Сумарокова, — поднял голову. — Некоторые фамилии мне знакомы. Это не тот Самандар, что президент Международного исследовательского центра боевых искусств?

— Возможно, — буркнул Давидский.

— А Иван Парамонов — не тот ли известный психолог и целитель, попасть к которому на прием мечтает каждый больной?

— Выясните, — сказал Давидский.

— А чем они провинились перед законом? — Синельников подчеркнул последнее слово.

— А вот это вы и должны установить, — уже с раздражением произнес начальник МУРа. — Задача понятна?

— Стреляй в куст, пуля виноватого найдет…

— Что?!

— Мы сыщики, товарищ генерал, — расправил плечи Синельников, — а не сборщики компромата. Людей этих мы найдем, конечно, и попасем немного, но в пределах инструкции. К тому же мы сейчас занимаемся «чистилищем», не хотелось бы распылять силы.